"Наталия Никитайская. Вторжение Бурелома" - читать интересную книгу автора

будильник.
Пробуждение было, как ни странно, безмятежным. Минут пять я
понежилась, не открывая глаз, потом потянулась, встала и направилась в
туалет. Слегка болел затылок. Вспомнился сон. Чертовщина какая-то!
Мама вышла из своей комнаты:
- Доброе утро. Ты сегодня рано.
- Привет. Отец уже ушел?
- Ну, разумеется. Мы так вкусно позавтракали. Но я еще и с тобой попью
чайку.
Сегодня мне не хотелось делать зарядку. Но я приучила себя к ее
ежедневности и это было единственное, в чем я никогда не давала себе
поблажки. После зарядки я ополоснулась под душем и пошла заправлять
постель.
- Все готово, Маша. Иди завтракать, - позвала мама.
- Иду, - ответила я и подняла подушку.
Под подушкой сверкал прозрачный камушек. Я не поверила своим глазам.
Положила камень на раскрытую ладонь правой руки. Камень был теплым и
постреливал крохотными лучиками. Я зажала ладонь и вышла на кухню.
- Ма, к нам вчера никто не заходил?
- Нет, а что?
Спросить у матери: не сделали ли они мне этот подарок?.. Всего, что
они накопили за жизнь, не хватит, чтобы купить такой бриллиант. Я опустила
камушек в карман халата.
- Он тебя вчера подвез?
- Кто - он?
- Ну, этот твой поклонник. Во всяком случае, он щедрый, - сказала
мама, положив на булку изрядный кусок севрюги.
- Нет, не он. Подвез и проводил до лифта его шофер.
- Дай-то бог, чтобы подольше было так, а то мы за тебя каждый вечер
переживаем: что в городе-то делается - страх!
Не хотелось портить настроение ни ей, ни себе, но я-то знала
наверняка: это папа - папа переживает, а мама просто не мешает ему в этом
занятии. Поела я вкусно и от души. Удержалась только от пирожных - это было
бы слишком. Хотела помыть посуду, но мама остановила:
- Я сама помою, иди, занимайся своими делами.
Я возражать не стала. Надо было позвонить Юрке. И для этого
требовалось собраться - прошло всего полгода, как я его отревела. Но
разговор, как ни странно, получился простым и приятным - как в давние,
незамутненные ничем времена.
- Кремль на проводе, - сказал Юрка.
- Не врите, ваши провода давно перерезаны, - ответила я.
- Машка! Машунечка! Снегурочка ты моя!
- Снегурочка?! Юрий Морозыч, боюсь, с этого года я - пас.
- Машенька, не губи!.. - Юрка ломался, но говорил серьезно. - Не губи
себя, Маша!.. Тебе наша среда нужна как воздух!..
- Поворот - неожиданный.
- Однако - очевидный.
Я вспомнила наши прошлые елки, припомнила свою нынешнюю работу и
вчерашнее "снимай трусы!" и поняла: Юрка, как всегда, прав. Так захотелось
ребячьих восторгов, замирающих то от ужаса, то от радости детских мордашек,