"Роман Никитин. Проблема всей жизни " - читать интересную книгу автора

трелью. Жень изумленно уставился на копа, потом повернулся ко мне.
- Говорит, она болтает на каком-то неизвестном языке. Кирилл, она точно
с тобой говорила по-китайски?
- Ну да... Не по-японски же!
Таможенник пожевал губу.
- Сможешь что-нибудь вспомнить?
- Сейчас... А, вот. Я пытался выбить из нее имя, но она только
тараторила что-то... погоди. Вот: "во мин тьянь, даньши джяо бай тоу".
Женя слушал, и с каждым новым слогом его лицо становилось все кислее и
кислее, словно я не на его языке говорю, а кормлю таможенника отборными
свежими лимонами. По одному на слово.
- У тебя отличная память, но абсолютно никакой слух, Кирилл. Совсем
тонов не слышишь.
- Да знаю, - теперь уже поморщился я. - Бабушка говорила, в детстве
медведь на ухо наступил.
- Нефиговые же у вас там в Сибири медведи, - хмыкнул таможенник. - В
общем, ты прав, с тобой она по-нашему говорила. Странно, что сейчас не
реагирует.
- Может быть, мне с ней пообщаться? - предложил я. - Я все равно вам
тут не нужен.
И кивнул на два простреленных тела: здоровенную тушу американца - и
сухенькую фигурку сторожа.
Нельзя так говорить, но к Стиру у меня не было никаких чувств ни при
его жизни, ни теперь, после смерти. В смысле, что я к нему никак не
относился - ни хорошо, ни плохо. Работодатель подсунул мне капитана следить
за шаловливым русским. Чтобы тот не чувствовал себя слишком уж вольготно. Я
это знал. И американец знал, что я знаю. Вот и все наши с ним отношения.
Стирлинга это устраивало - он не делал секрета, что ему приятно держать в
подчинении русского. Ну а мне... сказал уже, ничего у меня к этому толстяку
не было. Разве что брезгливость.
А вот пропойцу-сторожа действительно жаль. Ни за что погиб. Да ладно бы
еще сам, так ведь его ж потащил с собой пиндос... Тьфу! Больше ни полмысли
об этом борове!
Я взглянул на таможенника, ожидая его решения. Женя не возражал чтобы я
побеседовал с Проблемой, и мои ноги направились к щели между контейнерами.
Почти дошли, когда Женя крикнул:
- Ее зовут Тьянь.

В щели между контейнерами было темно как сами знаете где. Даже несмотря
свет довольно мощной полицейской лампы-искателя - провод от нее змеился к
кару килунгских копов. Один из них что-то выговаривал девчонке по-китайски,
но в ответ не слышилось ни звука.
Я попросил убрать свет, и когда зрение привыкло к темноте в щели,
уселся прямо на землю, облокотившись на стенку контейнера. Проблема могла
видеть мои плечо и ногу.
Девочка забилась в щель между контейнерами, мелко дрожала и ощутимо
громко стучала зубами. Это я слышал. И казалось, даже слышал ее
сердцебиение. Частое и неровное.
- Ну, рассказывай, что случилось, Проблема, - произнес я по-русски,
совершенно не надеясь на ответ.