"Юрий Никитин. Это о нас (Из сборника "Человек, изменивший мир")" - читать интересную книгу автора

сером цвете. И слаб настолько, в голове гул, что в самом деле не сказал бы
даже по памяти, где красное, где синее или зеленое...
Из подъезда выбрался тяжело, смутно удивляясь своему по-стариковски
тяжелому телу, вялым мышцам. Когда привычно переходил через улицу, где
переходил вот уже лет пятнадцать, в первый момент сразу не понял, что
недостает в мире, лишь когда сзади под колени мягко ударило плотным, он
завалился на капот легкового автомобиля, сразу все понимая и ужасаясь.
Мелькнуло перекошенное лицо водителя, что грозил кулаком и что-то орал.
Кирилл не стал прислушиваться, кое-как выбрался на ту сторону улицы. Весь
дрожал, ушибленное место ныло, будет громадный кровоподтек, но хуже всего,
что в трубку Фрося, по всей видимости, в самом деле орала, это он глух как
крот, или по меньшей мере оглох на три четверти.
Он торопливо шел к шестнадцатиэтажке, злясь и ненавидя женщину, что
может сейчас за минуту до его появления исчезнуть, а потом заявить, что
он-де не уложился в полчаса, хотя не прошло и десяти минут, а у нее время
расписано...
Ушибленный зад ныл, но слабость, как ни странно, постепенно
отпускала. Наверняка сказывалось дикое перенапряжение. Он все ускорял
шаги, сердце скрипело, однако работало достаточно бодро. Подходя к дому,
который так и не стал его домом, а теперь чужой, услышал как неподалеку
проехал микроавтобус. Из открытого окна на третьем этаже какого-то
любителя ретро неслось "Каким ты был...".
Открывая дверь парадного, услышал знакомый скрип пружины. Все точно
так, как скрипела и раньше. Слух восстановился полностью! В неприглядном
парадном все также как солдаты на плацу выстроились одинаковые коричневые
ящики для почты. На их ящике номер написан зеленой краской... Зеленой! Он
различает зеленый цвет?
Вдавил кнопку, загорелся розовый огонек. Вверху на горизонтальном
табло побежали оранжевые квадратики, останавливаясь через равные
промежутки. За коричневыми створками опустилось темное, створки дрогнули,
бесшумно разошлись, открывая ярко освещенную теплым солнечным светом
кабину.
Он шагнул, привычно вдавил четырнадцатую кнопку. Лифт бодро понесся
вверх, Кирилл настороженно прислушивался к тому, что происходило в его
теле, организме.
Лифт остановился, дверь распахнулась, и он шагнул на лестничную
площадку. Дверь с номером "55". Он поднес палец к кнопке звонка,
прислушиваясь к себе... Он снова слышал, видел, обонял, мыслил с прежней
силой, яркостью, интенсивностью!
- Черт бы побрал, - прошептал он вслух. На часах, циферблата которых
он не видел последние три дня, оставалось еще четверть часа до момента,
как она уйдет. - Черт тебя побери...
Рефлекс экспериментатора, может быть, неуместный в этот момент,
развернул его к лифту. Слышно было как кабинка уже уходит по чьему-то
вызову вниз, и он на всякий случай держал палец на кнопке, чтобы никто не
опередил с новым вызовом. Он готов был предположить, что лифт не придет,
придется подниматься по лестнице, но техника от нервного истощения не
страдала, на причуды психики плевала, и он все же увидел как распахиваются
двери лифта.
Опускались с той же скоростью, Кирилл читал "Правила пользования