"Кристофер Николь. Рыцарь золотого веера " - читать интересную книгу автора

- И тебе это не понравилось?
Она колебалась. В темноте комнаты её лицо превратилось в пятно,
белеющее на фоне стены.
- Нет, Уилл, - проговорила она наконец. - Но мы должны остерегаться,
чтобы похоть, таящаяся в каждом человеке, не взяла над ним верх.
- Похоть? - взорвался он. - Какая может быть похоть между мужем и
женой? Разве не говорил священник, что мы теперь как одно целое?
- Он имел в виду, что одним целым должны стать наши души, Уилл. И они
будут такими - с течением времени, с тем пониманием, которое рождается в
браке...
- Сними рубашку, милая.
- Что?! Я никогда не обнажала своего тела ни перед одной живой душой на
свете - даже перед сестрой.
- Но я же не твоя сестра, Мэри, я твой муж. Кроме того, здесь же темно.
- Не настолько темно, чтобы я не видела тебя, Уилл. И какая разница -
темно или светло? Быть голым - значит поддаться похоти, вот и всё. Можешь не
спорить со мной.
Уилл почесал в затылке с таким ожесточением, что чуть не выдрал клок
волос. Спокойно, спокойно, главное - спокойствие. Она испугана, только и
всего. Хотя, судя по её словам, страха в ней нет - рассуждает она логично.
Совершенно ясно, что эту речь она приготовила заранее. Именно этого она
ожидала и приготовилась защищаться. Следовательно, он должен разрушить её
защиту столь же резонными доводами. Насилие тут не поможет. С Мэри это не
пройдёт. Зачем только он выпил ту последнюю кружку пива? И почему его ладони
горят в тех местах, где они касались её сосков?
- Мэри, - начал он примирительно, - ведь ты же обещала священнику
слушаться меня во всём.
- Так же, как и ты - уважать меня, Уилл, - возразила она. - Не думай, я
на тебя не сержусь. Я хорошо понимаю твоё нетерпение, твоё мужское естество,
толкающее тебя на самую греховную из всех дорог. Понимаю, что ты возбуждён
вечером и пивом, ударившим тебе в голову. Я знаю, всё это пройдёт. Это наша
обязанность - подождать, пока всё это пройдёт, не нанося ущерба нашей любви.
Я люблю тебя, Уилл, люблю всем сердцем, поверь мне. Я люблю тебя сейчас и
буду любить всегда. И я с радостью буду повиноваться тебе во всём, что не
заденет моей чести. - Она шагнула к кровати. - А теперь справь свою нужду,
Уилл, и иди в постель. Прошу тебя.
Поднявшись, он пересёк комнату и прошёл за занавеску, где стоял ночной
горшок. Полотенце, висевшее на крюке, задело его лицо, и он сердито
отшвырнул его в сторону.
- И что дальше? - поинтересовался он. Язык был словно чужой.
- Ты злишься, Уилл? - Он увидел, что она забралась на постель и
скользнула под одеяло.
- Нет, - солгал он. - Я не злюсь. Как я могу злиться на тебя, Мэри? Мне
просто непонятно. Мы поженились...
- А женитьба предполагает довести дело до конца, так ведь, Уилл? Это
наш долг, точно так же, как наш долг - иметь детей. Но умоляю тебя, давай
доведём это до конца, избегая всякого легкомыслия и отвратительного
распутства, как нашу обязанность, возложенную на нас и освящённую Господом
Богом.
Уилл опустил подол рубахи, поставил на место горшок. Окно спальни