"Элла Никольская. Русский десант на Майорку-3 (криминальная мелодрама в трех повестях, #3) " - читать интересную книгу автора

таких каждый день мочат. Скорее всего, и тут свои поработали, красавчик не
при чем, просто недоразумение... А хоть бы и он - это дело местной полиции.
У него, у Павла поважнее проблемы. Любопытно, что поведает ему
загадочная родственница? Недавно Павел случайно услышал странный разговор в
собственном доме. Отец и его приятель, сыщик в отставке Коньков, не
подозревая о его присутствии, спорили горячо, поминая имя покойной
Гизелы... Внебрачный ребенок был упомянут, а также психушка и тюрьма - и
все, показалось тогда, связано с ней. Коньков потом начисто все отрицал. к
отцу с таким делом не подступишься, у него сердце ни к черту, чуть что -
хватается за валидол, при себе носит... Да и сам Павел в тот московский
вечер был не в себе, между прочим, по вине вот этой самой Лизаветы, что так
мирно спит сейчас в общей их постели... Очередной скандал выбил его из
колеи, а тут как раз интересная эта беседа... Так все и зависло, но, как
водится, всплыло внезапно и в самом неожиданном месте.
Связав услышанное с телеграммой, полученной в день маминых похорон от
некоей Греты из Мюнхена, - как теперь выяснилось, то бишь Марго, Павел не
сомневался уже, что она и есть "внебрачный ребенок", ему, выходит,
единоутробная сестра. Тогда понятны и бьющее в глаза сходство, и смысл
загадочной телеграммы. Осталось пристроить в схему тюрьму и психушку... Это
оказалось куда сложнее, потому что никак не вязалось с обликом матери, а
для Павла все двадцать шесть лет его жизни Гизела служила идеалом жены,
матери, вообще женщины...
Ну что он, прости Господи, за дурак? Почему раньше не задумывался о
прошлом своих родителей? Поздний ребенок - поженились они уже немолодыми, у
каждого свое собственное прошлое. О первой жене отца, рано умершей, слышал
неоднократно. В их доме висел старинный портрет, и отец не раз говорил, что
девушка, в которую он влюбился с первого взгляда, была двойником женщины,
изображенной на полотне. А вот о матери Павел ничего не знал. Вполне
возможно, что у неё был ребенок до брака с его отцом, и она почему-то не
хотела, чтобы её обожаемый Паульхен об этом знал.
Что расскажет завтра - нет, уже сегодня Марго?.. Забавно - как это их
угораздило встретиться? В одной точке планеты сойтись в один и тот же час.
Вот и не верь после этого в судьбу или в любимое изречение старика
Конькова: нет ничего тайного, что не стало бы явным...
С некоторым стыдом Паша припомнил, что нескрываемая ревность Лизы, над
которой он вслух потешался, на самом деле имела основания. Он вожделел
втайне к красивой, цветущей, ухоженной немке, его волновали её походка и
смех. Сходство с матерью отнюдь не мешало мечтать о ней, лежа рядом с
Лизой, а, пожалуй, только подстегивало... "У тебя ярко выраженный эдипов
комплекс" - не раз повторял отец, комментируя неудачи сына на любовном
фронте. Что ж, выходит, он прав и неплохо знает жизнь...
Заснул Павел лишь под утро, последней мыслью было: как бы избавиться
часа на два от Лизы, лучше пойти к Марго одному... Но так ничего и не
придумалось.
Проснувшись, он несколько минут ловил расползающиеся обрывки сна.
Женщина, распростертая на песке, не отличимая от десятков других, - такой
пляжной тесноты на самом деле в Иллетасе не бывает - приподняла голову,
села, огляделась, поднялась и направилась, легко ступая по песку, к воде.
Прежде чем войти в прозрачную глубь, зябко поежилась. И не оборачиваясь,
сказала Павлу, неведомо как оказавшемуся у неё за спиной: