"Элла Никольская. Требуется наследник" - читать интересную книгу автора

Паша Пальников... И хоть наслышан был сверх всякой меры о Гришиных
доблестях - Лиза свою красоту считала как бы мандатом на право говорить,
что угодно, где угодно и кому угодно, встречаться с предшественником Паше,
слава Богу, прежде не доводилось, но теперь вот Елизавета сочла необходимым
их познакомить.
Гриша, к тайному неудовольствию Павла, оказался рослым, мужественным и
даже довольно красивым мужчиной, хотя, по мнению того же Павла, все у него
было уж как-то слишком. Ботинки не меньше сорок шестого размера, кулаки
пудовые, будто он сам мясные туши разделывает, а он их наверняка и в глаза
никогда не видывал. Лицо большое, с крупными чертами, черные глазища
навыкате. Павла так и подмывало спросить у Лизы, как там у ее бывшего друга
в штанах дело обстоит, но, зная острый ее язык, любопытствовать не стал: к
чему на грубость нарываться?
Тем более, что Гриша, похоже, никаких видов на Лизелотту не имел, а
Павлу высказывал самое дружеское расположение.
Привел же этого аргентинского жителя в Малаховку, по его словам,
совершенно другой интерес. Угораздило его где-то за границей познакомиться
с одним любопытным человечком. Подошел будто бы на русскую речь из-за
соседнего столика в уличном кафе, представился эмигрантом первой волны,
вернее - потомком эмигрантов, волна-то уже давно в песок ушла, вымерла
благополучно. Забавный такой субъект. Родился будто бы в Нью-Йорке, слинял
в Аргентину. При слове "Россия" во фрунт встает, но приехать сюда до сих
пор не решался. Меня, мол, прямо на вокзале расстреляют, как деда моего.
Или прадеда, что ли... А кому он тут нужен? Ничего не понимает, больной
человек... По-русски, кстати, говорит прилично, дай нам Бог всем так
говорить...
Павел и Лиза терпеливо слушали, ждали, когда рассказчик перейдет к
сути.
- Так вот, он себя считает родственником одного богатого купца,
который много чего в Москве понастроил: больницу там, богадельню... И была
у него подмосковная дача в Ма-ла-хов-ке, так этот купеческий якобы внук
выговаривает. Не дача будто бы, а целое поместье: дом с двумя флигелями,
сад, конюшня. У него и план имеется, с собой носит в нагрудном кармане.
Бумага ветхая, но, видно, плотная была, раз до сих пор не истлела. Он,
Гриша, предложил ксерокопию снять, но тот аж руками замахал: ни за что!
- Клад, что ли, там отмечен? - забежала вперед сообразительная Лиза.
- Вот именно! - солидно подтвердил Григорий, - И этот тип считает себя
единственным законным наследником. Будто бы его бабка, то ли прабабка,
покидая Ма-ла-хов-ку, спрятала все ценное, что уместилось, в дорожный
несессер. Убегали-то налегке, рассчитывали в скором времени вернуться.
Кончится же советская власть, будь она неладна!
- Это я уже где-то читала, - снова невежливо прервала гостя языкастая
Лиза, - Сокровище мадам Петуховой. В стул бриллианты зашили или еще куда?
Дом-то хоть на какой улице стоял?
- Как раз этого он не знает. Не помнит, верней - бабка сказывала, да
он позабыл.
- "Где эта улица, где этот дом?" - пропела Лиза, потянулась лениво, -
Пусть он не вздумает из Буэнос-Айреса сюда ехать, а то зря прокатится. Не
ближний свет!
- А он уже в пути, - невозмутимо заявил Гриша, - Я обещал ему полную