"Уильям Николсон. Последнее пророчество ("Огненный ветер" #2) " - читать интересную книгу автора

- Откуда ты знаешь?
"Потому что ты принадлежишь мне", - хотелось выпалить Пинто. Вместо
этого она произнесла:
- Она не хочет выходить замуж.
- Еще захочет, - уныло вздохнул Мампо. - Все в конце концов выходят
замуж.
Стемнело. Взявшись за руки, юноша и девочка начали пробираться назад в
город, через груды обломков. Пинто чувствовала сильную руку Мампо, легко и
уверенно державшую ее ладошку. Дважды девочка притворялась, будто
спотыкается, чтобы почувствовать, как сжимаются пальцы Мампо, удерживая ее
от падения. На самом деле Пинто была проворна, как горная козочка, и смогла
бы найти путь обратно даже при свете звезд или даже в полной темноте. Однако
ей нравилось играть в некую секретную игру - Пинто воображала, что они с
Мампо помолвлены. В голове девочки звучали слова обряда: "Я проведу свои
дни, слыша твой голос, а ночью я буду от тебя не дальше вытянутой руки".
Они миновали заброшенные строения Серого округа - сегодня лишь банды
подростков использовали их для своих тайных сборищ. Вскоре Пинто и Мампо
вошли в освещенный Алый округ. Старое название еще было в ходу, хотя только
некоторые дома сохранили прежний цвет. После перемен жители Араманта
возненавидели предписанные законом оттенки, и во всем городе радужные краски
были стерты с окон, дверей и даже крыш. Но с тех пор прошло пять лет,
солнечные лучи вперемешку с дождями поработали над внешним обликом зданий -
и старые цвета проступили вновь.
На главной площади было людно и очень шумно. Так толком и не начавшись,
собрание закончилось, увязнув в процедурных вопросах. Люди устремились по
домам, ожесточенно споря на ходу. Мампо никогда не принимал участия в
городских собраниях. Ему казалось, что на этих сборищах все пытаются
говорить одновременно, никто никого не слушает, и в результате люди
расходятся, оставшись при своем мнении.
Юноша отыскал взглядом Кестрель. Девушка стояла в центре компании
молодых людей, яростно о чем-то дискутировавших. Мампо остановился рядом,
хотя Пинто и тянула его вперед.
- Опять пустопорожние разговоры, - вздохнула девочка.
Однако Мампо и не собирался слушать. Он смотрел. Как было принято среди
молодежи, Кестрель коротко подстригла и взлохматила волосы. Она носила
выгоревшую черную мантию, чтобы ее одежда отличалась от ярких облачений,
принятых среди взрослых.
Необычное скуластое лицо Кесс нельзя было назвать красивым, если
исходить из классических канонов. Но какой-то потаенный внутренний огонь
всегда освещал ее черты, притягивая взгляды. А для Мампо лицо подруги было
вообще самым прекрасным на свете. И даже более - иногда Кестрель казалась
Мампо самой жизнью, в ней заключался источник всего живого. Когда черные
глаза Кесс встретились с его глазами, юноша ощутил толчок в сердце, и все
вокруг словно приобрело более яркие и четкие очертания.
- Почему тебя не было на собрании, Мампо?
Он понял, что Кестрель обращается к нему.
- Ну, эти штуки не по мне...
- Почему? Ты ведь тоже живешь в городе, верно?
- Живу, - подтвердил Мампо.
- И тебя совершенно не интересует, что происходит в твоем доме?