"Андрей Николаев. Таро Бафомета" - читать интересную книгу автора

части серебряным ножом. Съев кусочек персика, он вытер липкие от сока пальцы
салфеткой, собрал карты и раскрыл на столе толстый прошитый блокнот с
золотым обрезом. Выбрав гусиное перо из кучки лежавших на столе, Николай
Михайлович придирчиво осмотрел кончик и, попробовав его на бумаге, обмакнул
в серебряную чернильницу. Почерк у него был тяжелый, с наклоном влево, но
четкий и разборчивый. Странные угловатые значки, напоминавшие то ли
руническое, то ли шумерское письмо, заполняли строку за строкой - видно
было, что подобная тайнопись для князя привычна. Дописав очередную строку,
он отложил перо и снова взялся за колоду.
-- C'est plus simle que ca, - пробормотал он, - да, чересчур... чтобы
вот так, без проверки...
Пламя свечей дрогнуло, тени на стенах затрепетали. Князь немного
повернул голову, покосился за плечо.
-- Сильвестр, я просил не тревожить.
-- Прошу прощения, ваше сиятельство. Прибыли казаки для сопровождения
под началом корнета лейб-гвардии гусарского полка, - мужчина в черном
остановился, на пороге, чуть склонив голову в поклоне, - воды просят.
-- Так дай воды, - чуть раздраженно ответил Козловский. - Скажи:
собирается князь, вскорости поедем. Вина предложи, да смотри, немного. Как
бы не упились казачки.
-- Слушаюсь, ваше сиятельство, - секретарь с поклоном отступил за
дверь.
Николай Михайлович вновь разложил карты, сверил расклад с записями в
блокноте и тяжело вздохнул.
-- Да, судьбу не обманешь, - чуть склонив голову, он уставился на пламя
свечей. Взгляд его стал мутным, пустым. Казалось, что старый князь заснул с
открытыми глазами. - Два века... Два века, без десяти лет...
Словно очнувшись от звуков собственного голоса, князь собрал карты в
футляр, поболтал остатки коньяка в бутылке, отставил ее в сторону и, с
трудом склонившись из кресла, вытащил из ящика подле кресла новую.
-- Сильвестр! - оборотившись в сторону двери, негромко позвал он,
уверенный, что его услышат.
Секретарь неслышно возник в дверном проеме.
-- Открой-ка, - князь указал толстым пальцем на бутылку.
Под сколотым сургучом на горлышке блеснуло золото. Аккуратно подцепив
края, Сильвестр привычно снял полурасплавленный луидор, вытащил пробку и,
наполнив бокал на треть, встал за креслом, ожидая приказаний. Николай
Михайлович погрел бокал в ладонях, наслаждаясь ароматом, поднес к лицу,
сделал маленький глоток.
-- Да, пожалуй, пора, - он отставил коньяк, с натугой приподнялся в
кресле. Секретарь с готовностью поддержал его под локоть, - Ты, Сильвестр,
прибери тут, а коньячок и книги захвати, - князь указал на фолианты,
лежавшие на столе.
-- Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство, - Сильвестр взял книги
подмышку, сунул блокнот за пазуху, протянул было руку к футляру с картами.
-- Записи возьми, коли решил судьбу перехитрить, а карты оставь. Ничего
уже не изменить, - остановил его князь.
Сильвестр вздрогнул, поймав на себе пристальный взгляд хозяина.
-- Как угодно.
-- Два века, без десяти лет, - проговорил Николай Михайлович,