"Б.И.Николаевский. Русские масоны и революция " - читать интересную книгу автора

О "князе" и "княгине" Накашидзе и об их русско-польском
масонском журнале с террористической окраской, один номер которого им
удалось выпустить на французском языке в середине 1890-х годов в
Лондоне, я не говорю - это в лучшем случае была малограмотная попытка
спекулировать на легковерии читателей.
Статуты старого масонства запрещали масонам даже простые
беседы между собой на политические темы как в заседаниях лож, так и
вне их, ибо считалось, что подобные разговоры только вносят семя
раздора
туда, где должно царить согласие.
Отмечу здесь же, что этот автор сам близок к масонам и его
работа, по-видимому, имеет право быть рассматриваема почти как работа
официозного историографа французского масонства - пользоваться ра
ботами представителей активного антимасонского движения я в данном
очерке избегаю и в отношении Запада.


В целях изгнания из армии реакционного офицерства при Комбе в
военном министерстве была заведена система кондуитных списков о поли-
тических взглядах каждого офицера (в просторечии: система фишек),
причем для этих списков материал собирался через масонские ложи на
местах.
Нелишне будет здесь же напомнить, что как раз приблизительно в
это время потерпела неудачу одна из таких попыток, предпринятая лица
ми, часть из которых, по-видимому, уже тогда была близка к масонам, --
я
говорю о той попытке покойного В. П. Обнинского и его единомышленни
ков, краткие сведения о которой мною даны в комментариях к "Письмам
П. Б. Аксельрода и Ю. О. Мартова", Берлин, 1924, стр. 185-186.
Утверждают, что в этот период в число масонов попал даже один
великий князь.
Так, относительно одного из масонов "парижского периода" мне
известно заслуживающее доверия указание, что он состоял платным
"информатором" И. Ф. Манасевича-Мануйлова: оказывается, что этот
последний, даже состоя в отставке, для поддержания своего положения в
сферах имел двух своих собственных агентов из общества, которые осведом
ляли его о событиях и разговорах в радикальных и либеральных кругах.
Впрочем, этот "масон" свою службу у Манасевича-Мануйлова, кажется,
сочетал и с выполнением вполне недвусмысленных поручений одной
иностранной державы.

Само по себе это было верно, так как приблизительно в это время
русское правительство особенно сильно заинтересовалось русским масон
ством, причем активную роль в этих поисках масонов играл и сам Нико
лай, который для доклада о масонстве специально вызвал к себе в Царское
Село начальника петербургского охранного отделения полковника Герасимо
ва (этот вызов тем более важен для понимания степени интереса Николая
к вопросу о масонстве, что он был единственным за все 4 года службы
Герасимова). Отмечу здесь, что, по рассказам Герасимова, он разочаровал
царя, так как никаких сведений о масонах не имел и вообще считал их