"Кэтрин Николсон. Лунные грезы " - читать интересную книгу автора

застежки. Платье, шурша, сползло к ее ногам.
- Да, я так и думал.
Он осторожно, одним пальцем провел по ее спине. Глаза Корри
наполнились слезами. Никто и никогда не касался ее раньше, и теперь она
словно избавлялась от старой кожи, чтобы предстать в новой, розовой и
нежной, как у младенца.
- Ты прекрасна.
Корри молча наблюдала, как Гай сбрасывает смокинг и сорочку. В
утреннем свете его грудь и плечи отливали шелком. Корри испытывала
неодолимое страстное желание дотронуться до Гая, но он был так далеко, так
недосягаем, будто во сне. Она закрыла глаза, почувствовав прохладу льняной
простыни, и чуть слышно вздохнула. Матрац просел под тяжестью тела Гая. Он
растянулся рядом; горячая сильная рука погладила ее, замерла на бедре. От
него исходил сжигавший ее жар.
- Корри, - новым, незнакомым голосом прошептал он, и девушка расцвела,
распустилась, как бутон, - наверное, неведомая фея взмахнула волшебной
палочкой. Корри только сейчас поняла, что до этого момента не жила, а лишь
существовала. Робко потянувшись к нему, она дотронулась до его плеча. Ее
уносило, качало на волнах морское течение, старый добрый Гольфстрим.
Их тела соприкоснулись, и Корри задрожала. Крохотные воздушные
пузырьки шампанского, именуемого радостью жизни, поднимались от кончиков
пальцев на ногах до самой макушки. Бурлили и лопались. Как чудесно пахнет
его кожа: свежеиспеченным хлебом, нагретым солнцем песком...
Корри тихо, гортанно замурлыкала и откуда-то издалека услышала
ответный смешок Гая. Волосы на его груди щекотали нос Корри. Неужели она
считала его холодным и нелюдимым? Он такой горячий и так близко, что,
кажется, стал частью ее самой.
Они долго лежали, не шевелясь, пока Корри была в силах выносить
нестерпимое ожидание. В эту минуту душа отделилась от тела, вырвалась на
волю, поднялась высоко-высоко, захваченная водоворотом безумного
наслаждения. Гай стал медленно ласкать ее, предлагая истинное пиршество
чувств и эмоций, настоящий банкет из восхитительных блюд, предназначенных
для подлинного гурмана. И она насыщалась, сначала с восторгом, потом с
жадностью, не в силах утолить голод, которым терзалась всю жизнь. Она и не
знала, что так стосковалась в одиночестве. Он лепил ее, как Пигмалион -
Галатею, открывал запретные грани и стороны страсти, окутывал шелковой
паутиной нежности лишь для того, чтобы снова раскрыть кокон и вести Корри
дальше, в мир, о котором она даже не подозревала. И когда Гай наконец вошел
в нее, Корри едва не заплакала от счастья. В эту минуту она была полна им,
полна собой и не мечтала об ином счастье.
Она лежала притихшая, ничего не видя и не слыша, все еще ощущая его
толчки, будто они были по-прежнему соединены.
- Гай...
- Ш-ш-ш... спи, - повелительно шепнул он.
И Корри послушно смежила веки. Разве есть что-то важнее этого, тепла,
запаха и вкуса его кожи, прикосновения подбородка к ее щеке, твердой руки
под ее плечом.


***