"Кэтрин Николсон. Лунные грезы " - читать интересную книгу авторазастежки. Платье, шурша, сползло к ее ногам.
- Да, я так и думал. Он осторожно, одним пальцем провел по ее спине. Глаза Корри наполнились слезами. Никто и никогда не касался ее раньше, и теперь она словно избавлялась от старой кожи, чтобы предстать в новой, розовой и нежной, как у младенца. - Ты прекрасна. Корри молча наблюдала, как Гай сбрасывает смокинг и сорочку. В утреннем свете его грудь и плечи отливали шелком. Корри испытывала неодолимое страстное желание дотронуться до Гая, но он был так далеко, так недосягаем, будто во сне. Она закрыла глаза, почувствовав прохладу льняной простыни, и чуть слышно вздохнула. Матрац просел под тяжестью тела Гая. Он растянулся рядом; горячая сильная рука погладила ее, замерла на бедре. От него исходил сжигавший ее жар. - Корри, - новым, незнакомым голосом прошептал он, и девушка расцвела, распустилась, как бутон, - наверное, неведомая фея взмахнула волшебной палочкой. Корри только сейчас поняла, что до этого момента не жила, а лишь существовала. Робко потянувшись к нему, она дотронулась до его плеча. Ее уносило, качало на волнах морское течение, старый добрый Гольфстрим. Их тела соприкоснулись, и Корри задрожала. Крохотные воздушные пузырьки шампанского, именуемого радостью жизни, поднимались от кончиков пальцев на ногах до самой макушки. Бурлили и лопались. Как чудесно пахнет его кожа: свежеиспеченным хлебом, нагретым солнцем песком... Корри тихо, гортанно замурлыкала и откуда-то издалека услышала ответный смешок Гая. Волосы на его груди щекотали нос Корри. Неужели она кажется, стал частью ее самой. Они долго лежали, не шевелясь, пока Корри была в силах выносить нестерпимое ожидание. В эту минуту душа отделилась от тела, вырвалась на волю, поднялась высоко-высоко, захваченная водоворотом безумного наслаждения. Гай стал медленно ласкать ее, предлагая истинное пиршество чувств и эмоций, настоящий банкет из восхитительных блюд, предназначенных для подлинного гурмана. И она насыщалась, сначала с восторгом, потом с жадностью, не в силах утолить голод, которым терзалась всю жизнь. Она и не знала, что так стосковалась в одиночестве. Он лепил ее, как Пигмалион - Галатею, открывал запретные грани и стороны страсти, окутывал шелковой паутиной нежности лишь для того, чтобы снова раскрыть кокон и вести Корри дальше, в мир, о котором она даже не подозревала. И когда Гай наконец вошел в нее, Корри едва не заплакала от счастья. В эту минуту она была полна им, полна собой и не мечтала об ином счастье. Она лежала притихшая, ничего не видя и не слыша, все еще ощущая его толчки, будто они были по-прежнему соединены. - Гай... - Ш-ш-ш... спи, - повелительно шепнул он. И Корри послушно смежила веки. Разве есть что-то важнее этого, тепла, запаха и вкуса его кожи, прикосновения подбородка к ее щеке, твердой руки под ее плечом. *** |
|
|