"Николай Никитин. Северная Аврора (Военно-историческая повесть о 1918-1920 гг.) " - читать интересную книгу автора

Фролова, отправившегося в военный комиссариат Северной коммуны за получением
срочных инструкций. После разговора в комиссариате Фролов намеревался
побывать в Смольном. Андрея он взял с собой для связи, на всякий случай, так
как телефоны в казармах не действовали.
Сидя в саду и дожидаясь комиссара, Андрей следил за людьми, выходившими
из углового подъезда Главного штаба. Солнце уже закатилось. Небо слегка
потускнело. Приближалась белая ночь.
На каменной лестнице Главного штаба горела одинокая электрическая
лампочка. Несмотря на летнюю жару, в здании штаба было холодно, как в
старинной замковой башне.
Фролов долго ходил по темным коридорам, пока, наконец, не добрался до
приемной. Здесь было почти так же темно, как в коридорах. Настольная лампа
под зеленым канцелярским колпаком не могла осветить эту огромную комнату,
Из-за письменного стола навстречу Фролову поднялся жилистый и стройный
молодой человек в длинном френче офицера царской армии, но, разумеется, без
погонов. Волосы его были аккуратно расчесаны на прямой пробор.
Фролов протянул свои документы.
- Прием окончен, - устало сказал молодой человек. - Из какой части?
- Из первого отряда "Железной защиты". Комиссар Павел Фролов.
- Товарищ Семенковский занят.
- Он меня вызывал. Я явился точно. Как было указано.
- Присядьте, - сказал адъютант. - Я доложу. Вдоль стен были расставлены
массивные старинные
кресла. Фролов сел. Окна приемной, обрамленные тяжелыми зелеными
шторами, выходили на Дворцовую площадь.
Адъютант полистал бумаги, затем отложил их в сторону и, закурив,
погрузился в чтение какой-то книжки.
Просидев с полчаса, Фролов встал и принялся расхаживать по приемной
вдоль длинных и высоких шкафов. За их стеклянными дверцами стояли толстые
тома приказов и распоряжений царского военного министерства. Из глубины
приемной доносилось тиканье старинных английских часов в. узком, высоком
футляре из красного дерева.
Все в этой парадной комнате раздражало Фролова, начиная с неудобных
фигурных кресел и кончая портретами нарядных военных XVIII века в роскошных
цветных камзолах с кружевными манжетами и с тоненькими, точно карандаши,
шпагами в руках. Из некоторых рам холсты были вынуты. "Царей изъяли", -
усмехнулся Фролов.
Впервые он попал сюда в памятную ночь Октябрьского штурма. Это было
всего восемь месяцев назад. Сверкающие золотистым блеском паркеты трещали
тогда под каблуками кронштадтцев. Матросы искали тайную радиостанцию штаба
Керенского. С тех пор Фролову не пришлось бывать в этом здании. Сейчас его
возмущало, что вылощенный адъютант расположился здесь, как дома.
- Когда же Семенковский меня примет? - нетерпеливо спросил он. - Целую
ночь мне ждать, что ли?
- Илья Николаевич занят, - сказал адъютант. - У него товарищи из
Архангельска: заместитель председателя Архангельского исполкома Виноградов и
губвоенком Зенькович и еще два штабных генерала.
Фролову показалось, что последние слова были сказаны с особой,
почтительной интонацией. "Да уж и ты сам, - подумал он, - не генеральский ли
сынок?"