"Андрей Никулин. Запойное чтиво" - читать интересную книгу автора

развитого социализма, граждане "шестой части суши" имея дело с материальными
ценностями, не могли избежать соблазна воспользоваться малой толикой этих
самых ценностей. Воровали, короче. Так было всегда и везде. Мы же были
просто детьми своего времени. И если в процессе разгрузки вагонов мы брали
немного сигарет, сахара или чая, то это не было преступлением. Ну, не
покупать же все это, в самом то деле?! В общем, вы меня поняли.
- Хорош трепаться. Вы лучше подумайте, чем закусывать будем, - я был
практичным человеком, и меня очень волновал этот вопрос. Парни продолжали
задумчиво курить.
- Понятно, "ни кто солдату не ответил...". Ладно, пойду к соседям,
может у них что-нибудь найдется, - загасив сигарету, я встал с койки,
продавленный пружинный матрас благодарно вздохнул. В бараке было пять
комнат, в которых расселились бойцы отряда, а рядом с выходом находилась
комната нашего начальства, там проживали командир, комиссар, инструктор и
врач. Их жилплощадь грозно называлась - "штаб". Осторожно пройдя мимо
командного пункта (зачем тревожить отцов-командиров?), я вышел на крыльцо.
Дождь продолжал методично лить, не меняя за последние сутки своей
интенсивности. "Интересно, много мы потеряем в заработке?"- подумал я, но
сам же себя и успокоил, - "Наверняка, Потап, что-нибудь придумает. Сделает
так, что за простой нам еще портовое начальство и приплатится." Потап - наш
боевой командир, "слуга царю - отец солдатам", и нам делал неплохие
заработки, да, и себя не обижал. Мы все это хорошо знали по прошлому году,
наш курс вопреки всем установленным ректором правилам, уже второй раз
приехал на Байкал.
Словно из-за стены, из-за дождя вынырнул наш первый гонец. Решут
стремительно вбежал на крыльцо, опустив низко голову, прикрытую капюшоном
штормовки.
- Ну, и погодка, мать его ети! - из - под тяжелой, намокшей брезентовой
куртки, Серега вытащил видавшую виды сумку, в которой завлекательно
позвякивало.
- Удачно сходил? - поинтересовался я.
- Даже уболтал продавщицу на две банки консервов. Откуда-то из - под
полы вытащила. А вот хлеба только буханку дала, сука. Говорит, надо чтобы
всем хватило, - лицо у Решута светилось удовлетворением, как после удачно
выполненной работы.
- Пошли. Вмазать охота, - он энергично встряхнул сумкой.
- Сейчас вот к Елисею зайду, может быть у них, закусь какая-то
найдется. А то у нас, кроме твоих консервов и комкового сахара ничего нет.
Тихон пошел за картошкой, только надежды мало. Вон дождище-то, какой! - и я
направился в глубь коридора. Из-за дверей последней комнаты доносились
гитарные аккорды. Наш бригадир, Елисей, уже принял на грудь, и ему
захотелось петь.
Голос у него был замечательный, особенно после конкретной дозы, да и
играл он виртуозно. Что не удивительно, ибо был солистом, как в те времена
называли, вокально-инструментального ансамбля. Музыка была его главным
призванием, и в наш институт он явно попал по ошибке. Как впрочем, и
большинство из нас. Скажите на милость, ну какой пацан, только что
окончивший школу, может на полном серьезе хотеть стать инженером-механиком?!
Многих заставили родители, а многие просто отдали документы, туда, где
конкурс обещал быть маленьким - как я, например. Нет, учились, конечно, у