"Лев Никулин. Госпиталь танков (про войну)" - читать интересную книгу автора

- А ну, разрешите взглянуть? - сказал он бригадиру и, получив
разрешение, поднялся по лесенке на машину. Несколько мгновений он
стоял в раздумье, внимательно оглядывая башню танка.
- Вижу, что машина из ремонта, бывалая боевая машина. И похоже, что
моя.
- Почему похоже? - спросил бригадир.
- Есть одна знакомая отметина... Нет, наверное, не моя, - наконец
решил танкист. - От моей одна коробка осталась.
- Да и от этой одна коробка осталась, - улыбаясь, сказал мастер, -
вы бы на нее поглядели, когда мы ее на лечение приняли.
- Подбили мою машину в августе на Дону, - вспоминал танкист, -
наделали мы немцам хлопот, три танка разбили, пять орудий в кашу смяли
и разогнались прямо на блиндаж. А тут он с близкой дистанции термитным
снарядом как даст... Угодил прямо в мотор. Левин, водитель, так на
месте и остался. Хороший парень был, студент ленинградский... А второй
снаряд убил командира танка Федотова. И загорелась наша машина.
Видишь?
Он снял шлем и показал на затылок. На бритой голове танкиста был
красноватый след большого ожога.
- Кончилась наша машина. Вышли мы с радистом из танка, фашисты нас
из автоматов поливают, однако у нас гранаты были - отбились...
Поблизости овраг был, мы прямо под откос и сползли. А на рассвете
пришла подмога - вытащили нашу машину и отвели в тыл. А Левина и
Федотова похоронили мы в станционном саду, под тополем...
- А вы что же здесь, в отпуску?
- Да нет же... За новыми машинами прибыли. Завтра в ночь уходим.
Они спустились вниз, уступая место экипажу танка, и, отойдя в
сторону, смотрели, как пришли в движение гусеницы, как боевой бывалый
танк легко сдвинулся с места и, сделав искусный поворот, двинулся к
широко открытым воротам цеха.
В неудержимом порыве сержант вдруг протянул руку и сказал, сжимая
зубы:
- Покажи им, дай им за Левина, за Федотова, дай им жару, милый!
...На танке, упираясь ногами в сталь, стоял бригадир. Он думал о
том, что четверо суток его бригада не выходила из цеха, чтобы иметь
право написать на броне вновь рожденного танка слова: "Слава
сталинградцам!" Он вспомнил день, когда перед ним стоял искалеченный
остов той самой машины, которая сейчас пойдет в бой и будет громить,
жечь, испепелять врага, и сердце его наполнилось счастливой гордостью.

2 октября 1942 года