"Павел Нилин. Осень в Жухарях" - читать интересную книгу автора

председатель, наверно, полковником был?
- Нет, зачем! - засмеялся Овчинников. - Наш председатель еще молодой.
Он и на войне не был. Зоотехник он. Толковый паренек...
- А ты кем теперь работаешь? - спросила она.
- Я? Я - бригадиром. Вот сейчас тебя привезу, сдам с рук на руки, и
надо на поля. Вечером уж мы с тобой всласть наговоримся...
Только теперь Нонна Павловна подумала, что разговор у них идет
неправильно. Надо бы раньше всего спросить про сестру Дашу. Как она?
- Ничего, - ответил он. - Живем помаленьку, работаем. Ребята выросли...
- Старшей-то, Насте, сколько? Она, пожалуй, уже невеста?
- По-нашему-то, по-деревенски, пора бы и матерью стать, - взмахнул
Овчинников, привстав, стегнул жеребца.
Стегнул, похоже, сильнее, чем хотел, и натянул вожжи так крепко, что
жеребец вскинул передние ноги и перешел на галоп.
Из-под колес брички вихрем полетела не только пыль, но и щебень, и
крупные камни.
- Для чего такая скорость? - зажмурилась от ветра Нонна Павловна.
- Ничего. Пусть промнется, - сердито кивнул на жеребца Овчинников. -
Пусть промнется, сытый, гладкий. Хорошо и поработать...
Все-таки воспоминания, должно быть, взгорячили Овчинникова. Он все
привставал в бричке и, размашисто подстегивая коня, приговаривал:
- А ну, а ну, Буран! А ну!..
Только перед самым правлением колхоза Буран, как говорят шоферы,
сбросил скорость. И тогда Овчинников, впервые поглядев прямо в глаза Нонне
Павловне, сказал:
- Да" Настя наша даже старше, чем ты была тогда. Сколько тебе было,
помнишь?
- Помню, - как виноватая, ответила Нонна Павловна.
- И похожа она здорово на тебя, - продолжал прямо смотреть ей в глаза
Овчинников. - На вашу, словом, самокуровскую породу похожа.
- Это не очень хорошо, - несколько смущенно проговорила Нонна Павловна.
- Дочка должна походить на отца. Тогда она будет счастливая. Есть такая
примета...
- Ну, это мы поглядим потом, какая она будет по примете: счастливая или
несчастливая. Это будет, однако, зависеть и от нее самой, - убежденно
произнес Овчинников. - А пока она походит на тебя. Вылитая. И по обоюдному
согласию мы назвали ее в твою честь Настей...
Нонне Павловне было почему-то неудобно сказать Овчинникову, что ее
теперь зовут не Настей, что она даже в паспорте изменила свое имя.
Отчество ей в паспорте не удалось переменить, но все-таки она величает
себя не Пантелеймоновной, а Павловной. Так, пожалуй, красивее. Да и когда
она могла бы обо всем этом сказать ему, если б даже захотела, - он ведь за
всю дорогу не спросил ее, как она живет, как чувствует себя, где работает.
После какой-то странной вспышки, после внезапной горячности, он умолк и
молчал весь остаток пути.
- Ну вот, - сказал он, когда бричка остановилась у небольшого домика с
высоким крыльцом, на котором - уже издали было видно - стояла женщина в
малиновой кофточке.
Женщина эта проворно сбежала с крыльца и, заплакав, стала обнимать
Нонну Павловну, еще не высвободившую ноги из брички.