"Павел Нилин. У самой Волги" - читать интересную книгу автора

ходить...
- В сапогах как-то легче, веселей. А валенки у меня к чемодану
привязаны, - сказал внук и пошел в шерстяных носках по глянцевитому, охрой
покрашенному полу.
Бабушка сейчас же усадила его к жарко натопленной печке и стала
собирать на стол всякую еду, приготовленную к приезду внука.
- Мы ведь тебя, Петенька, уже вторую неделю ждем, после письма...
Бабушка хлопотала вокруг стола и торопилась, словно боялась опоздать.
"Да уйди ты, дьявол!" - сердилась она на котенка, цеплявшегося за подол.
А дедушка Ерофей Кузьмич молчаливо осматривал внука, не решив еще,
должно быть, окончательно, как ему следует относиться к этому, в сущности,
мало знакомому пареньку.
- Ведь ты писал, что приедешь к девятнадцатому, а сегодня у нас, гляди,
тридцатое, воскресенье, - сказал дедушка и сорвал листок с календаря. -
Где же это ты задержался так?
- Видите ли, какое дело, - стал, солидно кашлянув в руку, объяснять
внук, - я просился, конечно, в Сталинград, и мне выписали документы. А
потом, оказывается, сюда уже послали наших учеников. И товарищ Антонов
говорит: "Поезжай в Куйбышев. Это, говорит, тоже великая стройка, и
разницы я не вижу. Или, если хочешь, пошлем тебя в Среднюю Азию". Я
говорю: "Для меня все-таки есть некоторая разница, потому что Сталинград -
мой город, где я родился, и у меня там были отец и мать". Он говорит: "Ты
не разводи тут сентиментальности. Мало ли у кого где родители жили, а
сейчас мы действуем по плану. И ты не забывай, что ты комсомолец". Я тогда
пошел к товарищу Самсонову. Он вызвал к себе Антонова и сказал: "Надо
уважить просьбу товарища Полыхаева, и нечего тут дурака валять! Пусть
Полыхаев едет в Сталинград". Из-за этого я и задержался. А специальность у
меня получается такая, что я свободно мог поехать и в Куйбышев, и в
Среднюю Азию, и куда угодно...
- А какая у тебя специальность?
- Приобретаю специальность по бетону.
Этот ответ понравился дедушке. Не "получил специальность", не "имею
специальность", а "приобретаю". Вот именно.
Старый каменщик, сложивший за свою жизнь не один десяток домов, он
считал, что настоящую специальность приобретают на протяжении всей жизни.
Внук, похоже, неглупый паренек. И деловой.
Дедушка внимательно осмотрел уже застланный белой скатертью и
уставленный закусками стол, заметил бутылку наливки и, как всегда, строго
сказал бабушке:
- Ты для чего это, Надея, наливку-то поставила? Кто ее тут пить будет?
А? Ты нам лучше белой хотя бы поллитровочку достань... Как мужчинам...
- Пожалуйста, - сказала бабушка. - Но ты ведь, Ерофей Кузьмич, не
пьешь, и Петеньке, пожалуй, еще рановато...
- Ничего, - сказал дедушка, - со свиданием можно. И тем более с
морозца.
Из угловой комнаты вышли две молоденькие девушки, жилички Полыхаевых.
Геодезистки.
Это бабушка их вызвала, чтобы познакомить с внуком.
Здороваясь с ним, одна девушка назвала себя Верой, другая - Галей.
А он, протягивая им руку, назвался солидно, как положено взрослому