"Ларри Нивен. Вуаль анархии (Авт.сб. "Мир птаввов")" - читать интересную книгу автора

очень мало. Свет падает сюда из окрестных зданий, а полицейские глаза
продолжают плавать по воздуху, направляемые приборами ночного видения.
Впрочем, большая часть полицейских глаз - пустышки. Никто по ночам за ними
не следит. _В эту ночь все будет по-другому_.
Солнце село, но было еще светло. Маленькая древняя старушонка шагала в
нашу сторону. В ее лице сквозила жажда крови. Поначалу я подумал, что она
направляется прямо на нас, но я ошибался. Она настолько выжила из ума, что
не могла долго смотреть в одном направлении.
Она увидела мои ноги и подняла глаза.
- А, это ты, это ты помог сломать газонокосилку, - сказала она.
Я почувствовал укол несправедливого обвинения.
Старушка продолжала обличать:
- Парк Свободы, да? Парк Свободы! Двое мужчин только что отняли у меня
пакетик с едой.
Я развел руками.
- Мне жаль. Мне очень жаль. Если бы у вас оставался пакетик, мы бы
попытались уговорить вас поделиться с нами.
Мои слова, видимо, вернули ее к реальности. На глаза старушки
навернулись слезы.
- Значит, все мы - голодные. А я принесла обед в полиэтиленовом
пакетике. Следующий раз возьму непрозрачный пакет. Ой, черт! - Старушка
наконец заметила Джил и ее импровизированный свитер-юбку и поспешила
добавить: - Мне жаль, деточка. Я отдала свое полотенце девушке, которая
нуждалась в нем еще больше, чем ты.
- Ничего страшного, все равно спасибо за беспокойство.
- Пожалуйста, люди, можно мне остаться с вами, пока не включат
полицейские глаза? Мне что-то немножко страшно. Меня зовут Гленда Готорн.
Мы представились. Гленда Готорн по-мужски пожала нам руки.
Тем временем стало темно. Из-за высоких зеленых кустарников мы не могли
видеть город, но, когда огни Вествуда и Санта Моники зажглись, переход от
темноты к свету поразил нас.
Полиция явно не торопилась снабдить нас новыми полицейскими глазами.
Мы дошли до заросшего травой поля, на котором иногда упражняются члены
Общества Творческого Анахронизма. Они проводят здесь свои турниры,
сражаясь в пешем строю деревянными плоскими дощечками, которые должны, по
их мнению, напоминать мечи, секиры и так далее. Турнирное поле очень
большое и совершенно ровное, со слегка выгнутыми краями. На нем не растет
ни единого деревца.
На одном из таких выгнутых краев что-то шевелилось. Я остановился.
Движение прекратилось, но свет, отраженный от белоснежных облаков, ясно
выхватывал это место. Что-то, издалека похожее на человека и немного
розоватое, стояло рядом с бледным квадратом.
Я тихо сказал:
- Оставайтесь здесь.
Джил заволновалась.
- Не глупи, там никто нигде не спрячется. Пойдем отсюда.
Транспарант без надписи был погнут; на белом фоне четко обозначились
отпечатки грязных башмаков. Человек, когда-то носивший его, с болью в
глазах посмотрел на нас. Кровь вздувалась пузырем у его ноздри и быстро
засыхала. Он прошептал с видимым усилием: