"Рустам Ниязов. Единственная (Фантастический рассказ) " - читать интересную книгу автора

КНБ, худощавого юркого пацана в темных очках.
На посту обычно говорили на русском, благо большая половина состава
была из Георгиевки, но посланники из райотдела упорно продвигали в массы
государственный язык, поэтому офицер зачитал циркуляр на казахском, с
подробным описанием вещей, подпадающих под особый контроль. В основном, это
касалось "продуктов террористической деятельности", валом идущих из южных
областей Киргизии и Узбекистана. На государственном это прозвучало и вовсе
угрожающе: содырлардын iс эрекетiнiн нэтижесi.
К концу выступления офицер вытащил из папки несколько листовок и раздал
по рядам. Красивая полноцветная полиграфия с фотографией горного ландшафта и
текст в белой окантовке. Казахского Настя не понимала, да и комментарии на
русском, которые Омиров давал по ходу дела, тоже ясности не внесли. Какие-то
"идеалы свободы и истинной демократии", "коррумпированность власть
предержащих", "единение всех мусульман под знаменем истинной веры" и что-то
еще, из той же оперы.
Никто не успел толком рассмотреть эти листовки, а офицер уже ходил по
рядам, забирая обратно. Он пересчитал их на всякий случай и сложил в свою
папку. На этом инструктаж закончился, а замнач напоследок еще раз напомнил,
что в связи участившимся случаями вооруженного нападения на пограничные
посты, ни в коем случае нельзя провоцировать подозреваемых на применение
оружия.
- Если при досмотре вы заподозрили, что может быть произведено
вооруженное нападение, надо сделать вид, что все в порядке и отпустить
машину, - устало бубнил старик, поднимаясь со стула. - Затем шустро и без
промедления звонить по внутренней связи на номер 242, в оперативный отдел
майора Сайдуллаева. Он поднимет группу захвата и задержит машину уже на
трассе. Если вызываете по рации, то включите шестой канал.
- Все ясно? - вопрошал он, уже покидая зал совещания.
- Да-да! - дробно звучал ответ подчиненных сквозь звуки раздвигаемых
стульев. Всем хотелось быстрее вырваться из тесной комнаты, до самого
потолка выкрашенной в невзрачную голубую краску. Настя ясно вспомнила эти
минуты, стоя перед распахнутым багажником, держа на весу истертую книжку.
- Это на арабском языке, - услышала она голос водителя, который
почему-то оказался очень близко от нее, в каком-то сантиметре. Настя
порывисто отстранилась, уже не скрывая своей подозрительности. Без всякого
интереса посмотрела на пожелтевшие листочки, истертые по углам и замызганные
грязными пальцами неведомых читателей.
- Да вижу, что не на русском, - выдавила она из себя и вдруг
почувствовала как больно кольнул и заныл ее синяк.
- Больно, да? - вкрадчиво спросил водитель, все надвигаясь на нее своим
большим телом.
- Двести сорок два! - выкрикнула Настя в панике, не понимая, что с ней
происходит. Сознание прихотливо и бессмысленно подкинуло ей на язык номер
телефона группы захвата. А в глазах уже темнело и невозможно было
надышаться, воздуха не хватало. Настя хотела схватиться за край багажника,
но рука прошла мимо и она лишь увидела, как окружающий ее мир резко качнулся
и повалился на бок, больно ударив ее асфальтом в голову и плечо.

3