"Иван Ноэ. Убийство Малу " - читать интересную книгу автора

Только в двадцать три тридцать девять началось восстановление
жизнедеятельности. Другими словами, в течение двадцати девяти минут он был
мертв. Разве это не убедительное доказательство его невиновности?
Разумеется, это было абсолютно неоспоримое свидетельство в его пользу,
не идиот же я, в конце концов.
Но, с другой стороны, у меня накопилось более чем достаточно
доказательств того, что убийцей Малу был... Да, тут недолго сдвинуться по
фазе. Когда перестаешь что-либо понимать в ситуации, то почва буквально
уходит из-под ног. Начинаешь просто испытывать страх.
Мне стало жутко от этих двух воздвигнутых вокруг меня стен очевидности,
давивших и мешавших думать. Требовалось сделать над собой усилие,
встряхнуться, рассеять ужас и тревогу, возникшие перед лицом невозможного.
Я беспомощно копошился в засосавшей меня черной дыре, пока, как мне
показалось, не увидел какой-то просвет, мелькнувший лучик разума. И тогда я
набросился на профессора:
- Но что значит это ваше "мертв"?..
- Это была смерть. Она однозначна: прекращаются дыхание,
кровообращение, тело охлаждается... Это и называется смертью.
- Да, это очевидно...
- В таком состоянии, согласитесь, он никак не мог задушить Малу.
- И тем не менее, профессор, у меня же есть свидетели...
- Тогда что, двойник?
- С той же самой родинкой, без фаланги на мизинце, с фотографией его
жены и удостоверением личности?..
- И то верно.
- И даже если предположить, что убийцей все же был Ле Шантр, это никак
не объясняет тайну не имеющей ни единого выхода комнаты.
- Действительно.
Сказать мне больше было нечего. Оставалось только распрощаться и
вернуться обратно в Марсель...
Нет! Этого делать было нельзя! Не мог я уехать, когда от этой дилеммы
просто пухла голова! Надо было... надо было... а собственно, чего делать-то?
Следовало по меньшей мере тщательно разобраться в том, что из себя
представляет этот Ле Шантр: прочувствовать окружающую его атмосферу,
побывать в его доме вполне благополучного человека, взглянуть на кресло, в
котором он любил посиживать, на письменный стол, за которым он пописывал, на
картины, что давали отдохновение его глазам, увидеть его любимую трубку,
пепельницу... И в конце концов, надо было обязательно повидать и его
самого... Зачем так, с ходу, отметать возможность какой-то глупейшей
путаницы с приметами? И лишь после того как я его увижу, я, по крайней мере,
смогу сказать сам себе, что сделал все, что было в моих силах, в борьбе с
невозможным.
Но профессор был отнюдь не в восторге от моих планов.
- Пойти к нему? Будьте осторожны! Повторяю: речь идет о человеке и о
семье, пользующихся исключительным уважением... Его супруга...
- Не беспокойтесь, я буду предельно тактичен. Полицейским случается
вести себя умно... иногда. Могу я повидать мадам Ле Шантр?
- Я сейчас пошлю кого-нибудь за ней. Мадам Ле Шантр все время у
изголовья мужа. Если до отъезда у вас возникнет необходимость еще раз
повидаться со мной, то я буду у себя в кабинете с двух часов.