"Дэвид Нордли. Последняя инстанция" - читать интересную книгу автора

смотреть на все вокруг непредвзято, вдобавок испытывали взаимную
привязанность существ, не раз спасавших друг друга от смерти. За годы,
проведенные вместе, у них обнаружилось множество точек соприкосновения,
из-за чего консерваторы ду'утиане стали со временем косо поглядывать на
Дрина. Однако у того имелось на сей счет собственное мнение, которое он,
впрочем, открыто высказывать остерегался.
Дриннил'иб так и не завел ни жен, ни лежбища, за что прослыл в
ду'утианском обществе безродным бродягой. В жизни Дрина присутствовало
некто или нечто, некий эрзац семейного благополучия, посему в отношениях с
соплеменниками особой напряженности все же не возникало. Правда, некоторые
самки иногда намекали, что не прочь присоединиться к гарему (которого у
командора не было). От спаривания Дрин уклонялся: немногочисленные попытки
познакомиться с этой сферой жизни оставили на душе скверный осадок.
Битком набитая аудитория наконец стихла, и появился ведущий,
прославленный критик и общественный деятель Зо Ким, уполномоченный
огласить имя лауреата. Спланировав над собравшимися, он с клетианским
достоинством приземлился на сцене, сделав всего пару сдержанных взмахов
угольно-черными крыльями и жестко опустившись на обе ноги. Он прибыл один:
этот клетианин привык балансировать на грани. По слухам, его супруга Би
Тан осталась на внешнем полюсе трудиться над очередным романом. Она
прославилась тем, что никогда не носила с собой интерком по причинам,
вполне понятным и клетианам, и писателям.
Зо Ким устремился к церемониймейстеру.
Мун уже не смеялся. Более того, насколько мог судить Дрин, человек
выглядел напуганным до полусмерти. Он что, отказывается вручить конверт
ведущему? Дрин сдерживался изо всех сил, ведь это, быть может, именно его
премия! В своей рецензии Зо Ким подверг обе книги - Дрина и Муна - едкой,
уничижительной критике. Общество терпимо относилось к словесному
недержанию этого заучившегося позера лишь потому, что Зо Ким славился
умением вычленить в произведении смысл, погребенный под грудой неудачных
эпитетов. И потом, в течение двух столетий терпимость мало-помалу
сменилась уважением. Скорее всего, Мун решил просто поприжать хвост
чрезмерно напыщенному критику.
- Ты уже знаешь - значит, буду знать и я! Сию секунду! - рявкнул Зо Ким
и, яростно хлопнув крыльями, приподнялся над сценой. Его клюв оказался
вровень с лицом Муна.
"Хватит ломать комедию! - мысленно возопил Дрин. - Я, между прочим,
тоже хочу знать!"
- Очень хорошо, вы узнаете - едва слышно, без малейшего вызова в
голосе, отозвался Мун, сгорбившись, как побежденный. Недоумение Дрина
усилилось. Да что же там стряслось, в конце-то концов? - Отказать я не
вправе. Я узнал о Би Тан от... того, кому полностью доверяю. Сам не видел,
но у меня нет оснований сомневаться в достоверности сведений. Однако, быть
может, кто-то что-то напутал, Зо Ким. Я бы советовал подождать, мало ли
что...
- Пытаетесь меня успокоить лишь затем, чтобы я прожил достаточно долго
для вручения премии? За вонючую цидулку какого-то посредственного
контролера, склонного к похоти и садизму?!
"Садизма? Это, наверное, по поводу того места в "Мемуарах...", когда
гарпун первобытника пригвоздил ногу Мэри к спине Дрина". Периодические