"Тенцинг Норгей. Тигр снегов (мемуары)" - читать интересную книгу автора

Втроем было все-таки теплее.
Зато мы двигались быстро. Для больших экспедиций
между разбивками лагерей проходит два-три дня, потому
что приходится забрасывать грузы в несколько приемов.
Мы же каждый день разбивали новый лагерь, перенося все
имущество за один раз, и вскоре очутились у подножия
снежных склонов ниже Северного седла. Я чувствовал,
однако, что мы дальше не пойдем. Денман был менее
привычен к холоду, чем Анг Дава и я, и очень страдал. По
ночам он не мог спать. Порой казалось, что он и идти-то не
сможет. Из нашего последнего лагеря, четвертого, мы
сделали отчаянную попытку взобраться вверх по крутому
склону к Северному седлу, но холод пронизывал до костей,
а ветер сбивал с ног. И вот мы уже опять сидим в палатке,
измученные и побежденные.
Даже Денман понимал, что мы побеждены. Он был
храбрый человек, решительный, настоящий фанатик,
одержимый идеей. Но он не был сумасшедшим. Он не
собирался губить себя, подобно Уилсону, и предпочел
вернуться. За это я благодарен больше, чем за что-либо
другое в моей жизни: если бы Денман настаивал на
продолжении штурма, мы с Анг Дава оказались бы в
ужасном положении.
Отступали мы еще быстрее, чем наступали. Потерпев
поражение, Денман, казалось, стремился возможно скорее
уйти с Эвереста, словно любовь к горе внезапно сменилась
ненавистью. Мы чуть не бегом примчались к монастырю и
продолжали с той же скоростью путь по диким плато
Тибета, будто гора преследовала нас, как врага. Теперь у
нас было еще меньше продовольствия. Наша одежда
превратилась в лохмотья, а Денман до того разбил ботинки,
что несколько дней ему пришлось идти босиком. И все же
мы шли. К счастью, нам не попался ни один патруль. Не
успел я и оглянуться, как мы вернулись из Тибета в
Сикким, а еще через несколько дней, в конце апреля, вошли
в Дарджилинг. Весь поход к Эвересту, вверх по горе и
обратно, занял всего пять недель!
Так кончился этот молниеносный, безумный, нелепый
поход. Несколько дней спустя Денман был уже на пути
обратно в Африку, и мне казалось, что я вовсе и не ходил
на Эверест, что все приснилось. Однако вскоре я стал
получать от Денмана письма, в которых он обещал
вернуться на следующий год; весной 1948 года он и в
самом деле появился в Дарджилинге. На этот раз со
снаряжением дело обстояло лучше, но разрешения на въезд
в Тибет Денман опять не получил. За прошедший год было
много разговоров о нашем нелегальном походе, меня
осуждали за то, что я согласился быть проводником, и я
знал, что, если это повторится, мне грозят большие
неприятности. Поэтому я вынужден был отказать Денману,