"Ален Hopc. Эликсир Коффина " - читать интересную книгу автора

Коффина и стояли там под проливным дождем, подняв плакаты с требованием
поголовных прививок, проталкивались молодые люди с пронзительными взглядами,
по всей видимости из Бюро расследования.
Семнадцать фармацевтических фирм спешно прислали к Коффину своих
представителей с производственными планами, сметами расходов и разноцветными
диаграммами предполагаемого выпуска продукции и распределения вакцины.
За Коффином прислали из Вашингтона самолет, специальные конференции
затягивались там далеко за полночь, а в двери неумолчным прибоем стучались
страждущие.
Одна лаборатория обещала изготовить вакцину через десять дней; другая
клялась, что успеет сделать это за неделю. На самом деле первая партия
вакцины появилась через двадцать три дня, и всю ее за какие-нибудь три часа
жадно, словно губка, впитало изнемогающее от насморка человечество. В
Европу, Азию и Африку помчались сверхскоростные самолеты, неся на борту
драгоценный груз, миллионы иголок вонзились в миллионы рук, и, громогласно
чихнув в последний раз, человечество вступило в новую эру.
Но были, конечно, и неверующие - без них ведь нигде не обходится.
- Божешь уговаривать бедя сколько угоддо, - хрипло твердила Элли
Доусон, упрямо тряся белокурыми кудряшками, - бде все равдо де дадо дикаких
уколов от дасборка.
- Ну почему ты такая неразумная, - с досадой говорил Филипп жене,
сердито сверкая глазами. Нет, сегодня в ней совсем не узнать прелестную
малютку, на которой он женился. Глаза у нее воспаленные, нос покраснел и
распух. - Вот уже два месяца тебя не отпускает этот насморк. Ну какой в этом
смысл? Ведь ты просто мучаешься! Ты же не можешь ни есть, ни дышать, ни
спать...
- Де дадо бде дикаких уколов, - упорствовала Элли.
- Но почему же? Один маленький укол, ты его даже и не почувствуешь.
- Де люблю я уколов! - закричала Элли и разразилась слезами. - Оставь
бедя в покое! Делай свои берзкие уколы теб, кто тебя об этоб попросит!
- Но Элли...
- Де дадо бде, де хочу я дикаких уколов! - завопила она, уткнувшись
лицом ему в плечо.
Филипп обнял жену, поцеловал в ухо и ласково забормотал что-то. Нет,
все бесполезно, подумал он с грустью. Элли не жалует науку, для нее что
прививка от насморка, что от оспы - одно и то же, и одолеть этот нелепый
страх перед уколами невозможно никакими уговорами и рассуждениями.
- Ладно, ладно, детка, никто тебя насильно не заставляет.
- И потоб, подубай только, что будут делать беддые фабрикадты досовых
платков, - всхлипывала она, вытирая нос розовым комочком. - Их баледькие
дети убрут с голоду!
- Слушай, ты из-за этого насморка, верно, совсем потеряла обоняние, -
заметил Филипп, отфыркиваясь. - Вылила на себя столько духов, что и у быка
голова закружится. - Он утер ей слезы и ободряюще улыбнулся. - Ну, ну,
приведи себя в порядок. Пойдем обедать к Дрифтвуду! Говорят, там подают
превосходные бараньи отбивные.
Вечер был чудесный. Бараньи отбивные оказались восхитительными, Филипп
никогда не пробовал таких, хоть жена у него была великая мастерица стряпать.
У Элли непрерывно текло из носа, она усиленно сморкалась, но домой идти ни
за что не желала; пришлось еще сходить в кино и потом немного потанцевать.