Глава 21. Раздвоение личности

Гарри все же решил поехать в дом Сириуса на каникулы и позвать с собой друзей. Рон, Гермиона и Джинни только этого и ждали, как предполагал Дамблдор. Они с радостью согласились поехать к нему, учитывая, что родители Уизли практически не покидали этот дом, работая на Орден. Гарри так же отправил письмо близнецам, Биллу и Чарли. Для этого Гарри встал в день отъезда на каникулы раньше всех, чтобы написать письма и поручить отправить их Хедвигу — его сове, давно скучавшей без работы. Ребята собрали вещи заранее, и после завтрака уже собрались оправиться через замерзшее озеро до платформы в Хосгмиде, откуда отправлялся Хогвартс — Экспресс до Лондона. Друзья вытащили вещи на снег, запорошивший лестницу перед входными дверями школы, как их остановил знакомый голос.

— Гарри, Гермиона!

— Римус! — воскликнул Гарри, обнимая друга родителей. — Что ты здесь делаешь?

— А Дамблдор тебе не сказал? — спросил Люпин, пожимая руки друзьям юноши. — Вы поедете со мной и с ним на автобусе "Ночной Рыцарь" до дома.

— Мы поедем не на поезде? — удивился Рон.

— Дамблдор поедет с нами? — более настороженно спросил Гарри. — С чего вдруг такая излишняя забота?

— А ты не рад будешь поболтать со мной, Гарри? — непринужденным тоном спросил директор, появившись за спинами ребят.

— Простите, сэр, — сказал Гарри, но старик не придал значения его предпоследней фразе.

— Рад тебя видеть, Римус, — по-отечески обнял Люпина Дамблдор. — Вы готовы, ребята?

Те кивнули в ответ, и группа волшебников пешком двинулась в сторону деревни Хогсмид. Как только они достигли ворот на границе территории Хогвартса, Люпин выбросил вперед правую руку с палочкой, голосуя. Из ниоткуда появился трехэтажный фиолетовый автобус, на подножке которого появился кондуктор Стэн Шанпайк и приготовился зачитывать приветственную речь по затертой бумажке, когда увидел перед собой столько знаменитых людей.

— Албус Дамблдор собственной персоной! — крикнул Стэн. — И Гарри Поттер! Нам сегодня дважды повезло, Эрн!

— Мы хотели бы пройти внутрь, Стэнли, — спокойно сказал директор, отдавая парню мелочь за проезд. — Нам до Лондона, я скажу, где остановить.

После этого, Стэн уже не таращился на двух известных личностей, едущих в его автобусе. Путь до Лондона занял не больше тридцати — сорока минут, и вот они уже вышли в начале улицы, на которой стоял дом Сириуса. Дамблдор напряженно смотрел по сторонам, пока они шли до дома номер двенадцать по площади Гриммо. Ребята уже привыкли к тому, что дом появляется, только если Дамблдор назовет его адрес, или даст записку, где обозначено местонахождение. Сейчас директор назвал адрес очень тихо, и тут же между домами десять и четырнадцать стал появляться еще один дом.

Дамблдор открыл дверь, и ребята вошли с мороза в теплое помещение. Сегодня там горел свет — видимо, теперь его там никогда не выключали. Гарри вспомнил, как несколько месяцев назад он вошел сюда вместе с Тонкс, а сегодня ее уже нет в живых. Казалось, что Люпин подумал о том же, но он сказал это вслух.

— Я помню, что ты пришел сюда летом вместе с Тонкс, — печально сказал Римус, — как несправедливо! Она была так молода!

— Идет война, Римус, — сказал Дамблдор. — Мы все прекрасно понимаем, что ее смерть — не последняя. Никто не сожалеет об этом больше, чем я.

— Да, Дамблдор, вы правы, — откликнулся Люпин, помогая девочкам левитировать чемоданы наверх.

Пока ребята поднимались по лестнице, заходя в те комнаты, где они будут жить на каникулах, Гарри заметил, что в доме стало еще чище и светлее. Видимо, миссис Уизли продолжала убираться тут все время. Гарри поднялся на третий этаж и втащил чемодан в комнату, где был летом.

Там все было по-прежнему. Только Гарри сразу стало грустно, когда он подумал, что эта комната могла лично принадлежать крестному. Гарри дотащил чемодан до кровати и подошел к окну. Зима в этом году была холодной и снежной даже в Лондоне, где всегда было теплее, чем на севере Англии, где находился Хогвартс. За последние несколько дней снега выпало достаточно много, чтобы создавать проблемы с пробками на дорогах Лондона. Маглам приходилось каждое утро откапывать свои машины, стоявшие возле подъездов — в этой части города было очень мало частных домов. Прохожие ежились от непривычного холода, кутаясь в длинные шарфы и варежки. Почему-то, Гарри умиротворяло, когда он смотрел в окно, его это очень успокаивало.

— Ты снова грустишь, Гарри, — услышал он голос Римуса. — Мне тоже грустно, это дом Сириуса…

— Я не хотел сюда возвращаться, но Дамблдор меня уговорил, — ответил Гарри, не оглядываясь.

— Тебе понравилась комната Сириуса? — спросил Римус.

— Это была комната Сириуса? — уже не удивился Гарри, повернувшись к Люпину.

— Да, это была его любимая комната, — проводя рукой по креслу, сказал Люпин. — Сириус сделал эту комнату такой, какой ты ее видишь сейчас. Он все здесь расставил, как ему хотелось, мы ничего тут не меняли.

— Я почувствовал это, — сказал Гарри, подходя к камину. — Зачем ты пришел, Римус?

— Ты хочешь побыть один, Гарри? — спросил Люпин. — Я могу уйти, если ты хочешь…

— Нет-нет, Римус, ты меня не правильно понял, — Гарри ухватил Люпина за рукав и посадил в кресло напротив себя. — Прости, я не хотел тебя обидеть… Ты остался один — все твои друзья — мародеры погибли, и еще я тебя отталкиваю, прости, дружище…

— Гарри, я, как никто другой, понимаю твою грусть, — тихо сказал Люпин, глядя в камин. — До встречи с ними я был очень одинок из-за своей болезни.

— Тебе, наверно, еще тяжелее, чем мне, — грустно сказал Гарри, так же наблюдая за пламенем, — ты знал их всех дольше, чем я — я не подумал о тебе…Ты постоянно меня успокаивал после гибели Сириуса, а я ни разу тебя и не спросил, как тебе тяжело. Прости, Римус.

— Не извиняйся, Гарри, — ответил Люпин и слегка улыбнулся. — Расскажи о твоих успехах в школе.

— Все нормально, Римус, — безразлично ответил Гарри. — Я чувствую себя намного лучше теперь, когда одним человеком, который меня ненавидит, стало меньше. Это очень меня гнело.

— Ты о Северусе? — спросил Люпин, посмотрев на Гарри. — Я рад за вас обоих. Мне кажется, он стал терпимей относиться не только к тебе одному. Это к лучшему — нам не нужны ссоры.

— Ты расскажешь мне что-нибудь о Волдеморте? — неожиданно спросил Гарри. — Что он делает?

— Ты же знаешь, Гарри, что я не могу тебе сказать, — Люпину стало неловко.

— Римус, как я устал от всего этого! Когда же Дамблдор поймет, что, держа нас в неведении, вручает Волдеморту дополнительное преимущество! — воскликнул Гарри так неожиданно, что Люпин даже вздрогнул. — Чего нам с тобой стоило его молчание в прошлом году? Когда же это все закончится? Если мне еще нет семнадцати лет, то он собирает информацию до тридцать первого июля, чтобы потом сразу посвятить меня сразу во все? У меня тогда голова треснет!

— Гарри, ты не прав, — тихо сказал Люпин.

— Неужели? — вскинул брови Гарри. — Валяй, защищай его снова!

— Гарри, — устало проговорил Люпин и покачал головой, — Дамблдору очень нелегко пытаться все контролировать — у нас слишком мало людей и еще меньше возможностей, чтобы противостоять Волдеморту.

— Я думал, что Министерство Магии теперь на нашей стороне, да и людьми помогают, — ответил Гарри. — Они даже Авроров в школу прислали.

— Этого не достаточно, Гарри, — серьезно сказал Люпин. — У Волдеморта огромное число шпионов среди нас, а у нас — только один. Ты понимаешь, Гарри?

— Не говори мне снова, что я должен боготворить Снэйпа за это! — воскликнул Гарри, поднимаясь из кресла и снова подходя к окну. — Мы все платим за наши прошлые грехи — он расплачивается за то, что сделал ошибку, присоединившись к Лорду — нечего его боготворить за это!

— Гарри, я тебя не узнаю — ты стал таким жестоким — что с тобой? — воскликнул Люпин, подходя к Гарри. — Где тот добрый мальчик, которого я встретил три года назад?

— Тот добрый мальчик умер вместе с Сириусом, — жестко ответил Гарри. — А последнее, что убило его остатки…

— О чем ты, Гарри? — напряженно спросил Люпин. — Ты что-то не договариваешь…

— Дамблдор сказал тебе, что случилось после первого матча по Квиддитчу? — осведомился Гарри вместо ответа.

— Нападение Дементоров и Упивающихся Смертью? — ответил Люпин. — Конечно, об этом знает весь магический мир, Гарри.

— А подробности?

— Он сказал, что ты спас половину школы своим Патронусом, — гордо ответил Люпин. — Ты пытался помочь Грюму и Тонкс.

— Он сказал тебе, кто их убил? — продолжил Гарри.

— Нет, он не придал этому значения, — ответил Люпин.

— Римус, их убила она — Беллатрикс Лестрандж! — сказал Гарри, чувствуя, что он ненавидит эту женщину даже теперь, когда ее больше нет в живых. — Она предательски убила их в спину! А я не успел им помочь — оба погибли на моих глазах, Римус.

— Ты сделал все, что мог, Гарри, — тихо сказал Люпин, положа руку на плечо юноше. — Ты итак сделал больше, чем кто-либо.

— Ее смерть стала слишком легкой для всех ее грехов, — еще жестче сказал Гарри и Люпин изменился в лице.

— Ты видел, как ее убил Дамблдор? — спросил Люпин.

— Ее убил не Дамблдор, Римус, — ответил Гарри, поворачиваясь к Люпину лицом. — Ее убил я.

— Что? Ты? — не поверил Люпин. — Ты убил Беллатрикс? Как? Но…, Дамблдор взял это на себя!

— Ее убил я, Римус, — сказал Гарри без тени сожаления в голосе. — И я сожалею, что старик и Снэйп помешали мне убить ее медленно и мучительно.

— Гарри!

— А ты думал, что я не убью ее? — крикнул Гарри, отталкивая от себя Люпина. — Она убила Сириуса, Грюма, Тонкс, замучила родителей Невилла — я должен был пожалеть ее? Черта с два! Их надо медленно убивать, Римус, медленно и мучительно! И последним в моем списке стоит Волдеморт.

— Гарри, это не ты, — выдохнул Римус. — Не ты — я тебя совсем не узнаю. Ты очень изменился.

— Учителя хорошие были! Назвать имена? — резко ответил Гарри. — Мы сегодня будем есть или как? Я умираю с голоду!

— Наверно, Дамблдор не хотел, чтобы ты убил человека, — тихо сказал Люпин.

— У меня не было выбора — она уже произнесла Avada, когда я опередил ее, — ответил Гарри.

Люпин посмотрел на Гарри до крайности удивленным взглядом.

— Ты убил Беллу проклятием Avada Kedavra? — спросил Люпин.

— Да, — коротко ответил Гарри. — Римус, я не хочу больше говорить об этом, ладно?

— Гарри! — в комнату вошла Гермиона. — Профессор Люпин, нас зовут на кухню — ужин готов.

Они спустились вниз и вошли на кухню, где сидели почти все Уизли, Хестия Джонс и Дамблдор. Гарри впервые видел, чтобы директор ужинал с ними. Старик, похоже, понял, как удивлен Гарри.

— Ты не рад мне, Гарри? — тихо спросил Дамблдор, когда Гарри сел по левую руку от него.

— С чего вы взяли, директор? — резко ответил Гарри.

— Чем я вызвал такую грубость с твоей стороны, Гарри? — спокойно сказал директор.

— Вы продолжаете всех держать в неведении, профессор, — еще резче ответил Гарри, что не ускользнуло от ушей остальных сидящих за столом людей. — Я не хочу ругаться с вами за столом, сэр.

— Мы можем поговорить с тобой после ужина, Гарри, — предложил Дамблдор, уже зная ответ Гарри.

— Еще одна проповедь о том, что я должен держать себя в руках и принимать жизнь такой, какая она есть? — ответил Гарри, не понижая голоса. — Я уже все это слышал тысячу раз.

— Как я вижу, ты не внял ни чьим советам, Гарри, — я разочарован, — спокойно ответил Дамблдор. — Ты теперь не слушаешь ни меня, ни Северуса, ни Римуса, ни своих друзей — я не знаю, как достучаться до тебя, Гарри.

— Стучитесь правдой, директор, — грубо ответил Гарри, на его слова весь стол покачал головами и печальными вздохами. — Я не желаю больше сражаться в темноте против Волдеморта.

— Гарри, мы поговорим после ужина в твоей комнате, — настойчиво сказал Дамблдор, — сейчас не время и не место для таких бесед.

— Я хочу завтра же вернуться в Хогвартс, — неожиданно сказал Гарри, вставая из-за стола. — Я не хочу видеть вас здесь целых две недели!

— Гарри, что ты такое говоришь? — не выдержали Гермиона и миссис Уизли одновременно.

— Гарри, — спокойно сказал Дамблдор. — Раз ты такое говоришь, что я считаю своим долгом больше не обременять твой дом своим присутствием. Тебе не надо уезжать — уеду я. И я перенесу штаб — квартиру Ордена в другое место. Я не смею просить тебя принимать нас в твоем доме, если ты этого не желаешь, Гарри. Но я хотел бы попросить у тебя пару дней отсрочки до того, как я найду новый дом. И…

Дамблдор вышел из кухни с очень расстроенным лицом. Как только он закрыл дверь, на Гарри обрушились возмущенные возгласы друзей.

— Гарри, да как ты можешь так говорить с директором? — возмутилась Гермиона.

— Приятель, это уже перебор, — согласился Рон.

— Молчать! — крикнул Гарри. Откуда-то в нем поднялась ужасная злость на всех них. — Я не спрашивал вашего мнения о том, что и кому я говорю!

— Ты что, Гарри? — схватил его за руку Люпин, находившийся ближе всех.

— Убери руку, Римус, — гневно бросил Гарри. — И все оставьте меня, немедленно!

— Ты нас выгоняешь, Гарри? — обиженно спросила Гермиона.

— Я что, должен повторять дважды? — выкрикнул Гарри, вынимая палочку.

Люпин еще сильнее сжал правую руку Гарри, но юноша отбросил его. Такая мощная волна энергии исходила от Гарри, что Люпина просто впечатало в кухонную дверь, и он сильно ударился головой, даже пошла кровь.

— Все вон отсюда!

Все повскакали с мест и побежали к двери, чтобы помочь Римусу подняться и позвать Дамблдора на помощь.

— Гарри, да что с тобой такое? — спросила Гермиона, глядя на юношу глазами, полными слез. — С чего ты так обозлился на всех нас?

Вместо ответа Гарри вынул палочку и направил ее на подругу, начиная произносить заклинание.

— "Manus Pactium!" — крикнул Гарри, но его проклятие разбилось о невидимый щит, который выставил неизвестно откуда появившийся Снэйп.

Гарри теперь направил палочку на него и бросил заклинание.

— "Intrare Oris!".

Снэйп выставил самый мощный щит, которым владел, но проклятие Гарри его пробило, и Снэйп сполз на пол, полностью лишенный сил.

— Гарри, что ты делаешь? — закричал Люпин, у которого по шее текла струйка крови. — Что с тобой? Ты хочешь нас убить, Гарри? Не заставляй меня применять к тебе силу, Гарри!

— Ты думаешь, что справишься со мной? — ледяным голосом сказал Гарри, и всех окатило волной ужаса.

— Мерлин мой! — выдохнул Люпин. — Он же говорит, как Волдеморт! Зовите Дамблдора, быстрее!

Ребята рванули из кухни, а Гарри поднял на Люпина палочку.

— Как ты смеешь мне перечить, Люпин? — нечеловеческим голосом сказал Гарри. — Ты смеешь возражать мне?

— А кто ты, Гарри? — спросил Люпин. — Я не знаю, кто ты! Откуда в тебе такая злость и сила? Откуда?

— А ты не знаешь? — спросил Гарри, медленно подходя к Римусу. — Во мне сила самого могущественного мага на земле — и ты не знаешь, кто я?

— Гарри, ты должен сопротивляться! — понял Люпин. — Гарри, ты должен бороться с этим наваждением!

— Это — не наваждение, Римус, это правда, которую вы от меня скрывали столько лет, — ледяным голосом продолжал Гарри, надвигаясь на Люпина. — Почему никто мне не сказал, откуда у меня такая сила, откуда у меня этот шрам, и что моими родителями не были Джеймс и Лили Поттер?

— Что ты несешь, Гарри? — крикнул Люпин. — Ты не в себе? А кто, по-твоему, твои родители? Ты же копия Джеймса, ты сам это видел.

— Это лишь тело, — ответил Гарри. — Моя сущность и сила не была дана мне Поттерами.

— Что? Ты болен, Гарри, — сказал Люпин, старавшийся протянуть время до прихода Дамблдора.

— Дамблдор все это время пытался сделать из меня свое подобие, — спокойно отвечал Гарри, но в его голосе была ледяная ярость. — Но у него ничего не выйдет — я ему не принадлежу больше.

— А кому ты принадлежишь? — с ужасом спросил Люпин, пятясь назад.

— Тому, кто дал мне часть себя, чьи знания и сила помогут мне стать великим магом! — восторженно сказал Гарри. — Не стой у меня на пути, Римус. Не стой на пути у Темного Лорда.

— Что? Темного Лорда? — выдохнул Люпин, уже выйдя в прихожую, где собрались все, кто был в это время в доме. Дамблдора не было. — Ты считаешь себя вторым Темным Лордом, Гарри?

— Пока вторым, Римус, — усмехнулся Гарри, и людей в прихожей вновь окатило волной ужаса от его ледяного голоса, так похожего на голос Волдеморта. — Когда я убью Лорда Волдеморта, то стану самым великим Черным магом, еще могущественней, чем он.

— О, Боже! — выдохнула Гермиона, прижимаясь к Джонс. — Волдеморт им управляет!

— Не смей называть при мне имени Темного Лорда! — рявкнул Гарри и бросил в Гермиону заклятие немоты; та застыла в немом крике. — И никто не смеет говорить при мне, пока я этого не просил! Убирайтесь из моего дома!

Люпин поднял палочку и кинул в Гарри оглушающее заклятие, но оно, не долетев до цели, рикошетом полетело обратно, и Люпин рухнул на пол без сознания.

В прихожей началась настоящая паника; миссис Уизли причитала, и сквозь слезы пыталась успокоить девочек, находившихся в ужасе от такого Гарри. Рон просто прирос к месту, где стоял; близнецы уже не воспринимали поведение Гарри, как шутку после того, как Гарри вырубил сначала Снэйпа, а теперь и Люпина тоже. Ситуация выходила из-под контроля; Джонс не решалась ничего предпринимать.

— Почему я должен повторять? — сказал Гарри полным холодной ярости голосом. — Вы меня не слышали? Я просил вас уйти. Или мне нужно самому вас вышвырнуть? Вы мне мешаете…

— Что случилось? — с лестницы спускался Перси, услышавший крики снизу.

— Перси! Немедленно уходи отсюда! — закричала миссис Уизли.

— А что этот прихвостень здесь делает? — взревел Гарри, поднимая палочку. — Неужели старик взял в Орден этого предателя? Куда мы катимся? Ничего, я сам избавлюсь от него сейчас…

— Гарри, нет! Это же мой сын! — бросилась на безумного юношу мать. — Гарри, остановись! Это же мой сын!

— Сын? — засмеялся Гарри ледяным смехом. — Этот сын вас предал, он работал против вас весь прошлый год! Он даже не пришел навестить отца, когда тот умирал! Сын? Вам не нужен такой сын! "Vecletum!", и красный луч полетел в Перси; миссис Уизли рухнула у ног Гарри без чувств.

Перед Перси успел аппарировать Дамблдор за долю секунды до того, как красный луч попал бы в парня. Дамблдор выставил щит и мгновенно послал в Гарри какое-то заклинание, которое было такой мощи, что палочка Гарри полетела в одну сторону, а самого Гарри отшвырнуло на кухню, напротив двери которой он стоял. Гарри пролетел метров двенадцать через всю кухню, минуя стол, перевернувшись в воздухе, и ударился о шкаф, стоящий в дальнем углу, слева от плиты. От сильного удара Гарри потерял сознание; все лицо было в крови.

Дамблдор рванулся на кухню, слетев вниз по лестнице. Посредине кухни лежал Снэйп, все еще находящийся без чувств после проклятия Гарри. Дамблдор присел возле него и направил в грудь Снэйпу палочку.

— "Ivi Vigory", — сказал Дамблдор, и Снэйп открыл глаза. — Северус, ты не ранен? Как ты? Что это было?

— Проклятие, отнимающее силы, — прошептал Снэйп, — он уже один раз меня отправил в нокаут этим…

— Полежи пока, Северус, — сказал Дамблдор. — Похоже, что я перестарался…

Дамблдор подошел к Гарри и перевернул его к себе лицом.

— Боже! — воскликнул Дамблдор. — Северус, ты можешь встать?

— Нет, у меня совсем нет сил, — пропыхтел Снэйп, пытаясь подняться, но его сил хватило только на то, чтобы поднять голову.

Дамблдор вылетел из кухни в прихожую, в которой остались все остальные, боясь зайти на кухню. Люпин уже пришел в себя.

— Римус, ты в порядке? — спросил Дамблдор.

— Нормально, — прохрипел Люпин.

— Помоги Северусу — он без сил, — быстро сказал директор.

— А где Гарри? — спросил Люпин, пропустивший главную часть шоу.

— Я перестарался немного — силы не рассчитал, — ответил Дамблдор. — Кажется, что Гарри сильно разбился. Помоги Северусу прийти в себя — мне нужна его помощь, как врача.

— Хорошо, — ответил Люпин, устремившись на кухню за директором.

Люпин подошел к мужчине, лежащему на полу и тщетно пытающемуся подняться.

— Северус, сможешь положить мне руку на шею? Я тебя подниму.

— Где Поттер? — спросил Снэйп, кладя руку на плечо Римусу.

— Дамблдор сказал, что Гарри в нокауте…

— Будем надеяться, что Дамблдор его не прикончил, — выдохнул Снэйп, с помощью Люпина садясь на стул.

— Что мне сделать для тебя, Северус? — спросил Люпин.

— Мне нужно восстановить силы — Поттер выжал из меня все соки, — ворчал Снэйп.

— Зелье какое-нибудь у тебя есть? — спросил Римус.

— Ага, — тяжело дыша, ответил Снэйп. — В моей мантии в прихожей — тащи ее сюда, я скажу, который пузырек.

— Темно-зеленая? — уточнил Люпин.

— Да.

Люпин выбежал из кухни и вернулся меньше, чем через минуту, неся в руках одежду Снэйпа. Римус стал вынимать из карманов разные пузырьки. Снэйп указал на нужное зелье, и Римус помог ему выпить содержимое пузырька. Через несколько минут Снэйп уже смог встать.

— Да, — скривился Мастер Зелий, глядя на разбитое лицо Гарри, которого Дамблдор все это время даже не пытался привести в чувства. — Круто вы его приложили, директор. И по делу, я бы заметил…

— Северус! — устало выдохнул старик. — Ты мне поможешь?

— Простите, директор, — сказал Снэйп. — Чем вы его так шарахнули?

— Это не важно, я перестарался, — ответил Дамблдор. — Он лицо разбил, рана глубокая, я не стал его трогать без тебя.

— Видно, мне на роду написано быть нянькой для Гарри Поттера, — съязвил Снэйп.

— Я умоляю тебя, Северус — прекрати! — воскликнул Дамблдор. — Ты мне лучше расскажи, что тут произошло? Не успел я уйти, как за мной примчался Артур и сказал, что Гарри сошел с ума…

— Я только вошел, когда услышал, что на кухне что-то происходит, — сказал Снэйп, вытирая платком кровь с лица Гарри. — Я только успел поставить щит, когда Поттер послал в Гермиону проклятие. Но тут же Поттер меня наградил ответным заклинанием — дальше ничего не знаю.

Дамблдор и Снэйп возились с Гарри еще минут десять. Точнее, Снэйп делал всю работу, а Дамблдор ему помогал. Наконец, когда Снэйпу удалось остановить кровь и заклинанием наложить швы на глубокое рассечение на лбу Гарри, Дамблдор заклинанием привел парня в чувство. Тот открыл глаза и непонимающим взглядом посмотрел на профессоров.

— Что случилось? — тихо спросил он, глядя на Дамблдора.

— Я хочу услышать рассказ от тебя, Гарри, — ответил директор. В его голосе было столько разочарования, что и Снэйп, и Гарри не могли этого не заметить.

— Я ничего не помню после того, как мы с Римусом разговаривали в моей комнате после приезда, — ответил Гарри. — У меня так болит голова…

— Ты сильно ударился, — сказал Дамблдор. — Я немного перестарался.

— Вы меня так? — удивился Гарри. — За что?

— За что? — изумился Дамблдор. — Гарри, ты тут такого наговорил и такого наделал, что даже у меня уже не хватает мудрости объяснить все происходящее.

— Я же сказал, что ничего не помню! — возмутился Гарри и оттолкнул старика, чтобы встать.

Дамблдор посмотрел на юношу так, словно перед ним стоял призрак, а Снэйп и вовсе онемел. Гарри шатало, когда он шел до стола, чтобы сесть. Он увидел, что на него смотрят друзья точно так же, как и директор — словно Гарри был призраком.

— Что вы на меня так уставились? — не удержался он. — Я что теперь новая картина? Что вообще здесь произошло? Почему вы меня шарахнули так, что моя голова болит, будто я нахожусь под "Crucio"?

— Гарри, мне кажется, что мы должны услышать от тебя объяснения твоему поведению. Ты едва не убил Римуса, лишил силы Северуса, когда тот защитил Гермиону от твоего проклятия. Ты послал смертельное проклятие в Перси! Что с тобой, Гарри? — прокричал последние слова Дамблдор.

— Я не мог такого сделать! — ответил Гарри, ужаснувшийся словам директора. — И что вы на меня все так смотрите, будто я стал призраком? Я же сказал, я не помню ничего!

— Ты врешь, Гарри, — сердито ответил Дамблдор.

Впервые Дамблдор так разговаривал с любимым учеником — все были в шоке.

— Я вру? — взбесился Гарри, гневно глядя на директора. — Вы же владеете Окклюменцией — проникните в мой разум и сами прочтите мои последние воспоминания!

— Директор, возможно, он и правда не помнит, — сказал Снэйп только Дамблдору.

— Гермиона, ты расскажешь нам, что тут было? — потребовал Дамблдор.

— Д-да, — промямлила девушка, боясь приближаться к лучшему другу. — Сначала ты нагрубил профессору Дамблдору, а когда он ушел — ты стал неузнаваемым, Гарри!

— То есть? — не понял Гарри.

— Ты стал таким…, таким злым, — подыскивала слова Гермиона. — Римус хотел тебя успокоить, но ты отшвырнул его, даже не вынув палочки!

— Я напал на Римуса? — не поверил Гарри. — Да ты что, Гермиона?

— После этого ты начал говорить такие слова, Гарри, — продолжила Гермиона. — Ты говорил, чтобы мы все убирались из твоего дома, что ты теперь не принадлежишь Дамблдору…

— Он такое сказал, Гермиона? — переспросил директор. — Что именно он говорил?

— Гарри сказал, что вы все это время пытались создать из него свою копию, но у вас ничего не выйдет, потому что в нем теперь проснулась новая сила, которой нет у вас, — быстро говорила Гермиона.

— Мерлин мой! — выдохнул Дамблдор, хватаясь за голову. — А дальше?

— И все это он говорил таким голосом, что у меня аж кровь застыла в жилах, — сказала Гермиона.

— Каким голосом, девочка? — спросил Дамблдор.

— Голосом Темного Лорда, — ответил за Гарри Снэйп.

Все повернули головы и посмотрели на Мастера Зелий, который стоял в темном углу, недалеко от Гарри.

— Что ты сказал, Северус? — спросил Дамблдор.

— Поттер говорил тем же ледяным голосом, которым обычно говорит Темный Лорд, — ответил Снэйп. — Этого то я и боялся, Дамблдор. Вы потеряли над Поттером контроль — он уже не в вашей власти.

— Что? — дружно выдохнули все, кроме Дамблдора, который молча уставился на Снэйпа и Гарри.

— Мастер Снэйп, — неуверенно начал Гарри, — вы сказали, что я…

— Что ты теперь одной ногой стоишь рядом с Лордом, Поттер, — ответил Снэйп, спокойно садясь рядом с Гарри. — Я так понял, что ты себя мог назвать вторым Лордом.

— Он сказал, что когда он убьет Вол…, Темного Лорда, то станет самым могущественным черным магом на земле, — договорила Гермиона. — Я подумала, что в тот момент Гарри был под властью…

— Почти, — ответил Снэйп. — Темный Лорд предпринял сильную атаку на разум Поттера. Он им не управлял, я не могу этого объяснить…, Лорд просто старался разбудить в Поттере черную магию, которую вложил в него.

— Вы несете бред! — крикнул Гарри. — Почему я ничего не помню? Как Лорд мог такое сделать? Я ничего не почувствовал, я не почувствовал проникновения в мой разум!

— А ты не знаешь, что Темный Лорд — самый могущественный черный маг современности, Поттер? — съязвил Снэйп. — Ты и не должен был ничего ощущать, кроме той злобы, которая есть в нем самом. Он просто-напросто пытался натравить тебя на этих людей, а ты где-то отсутствовал в это время! Ты даже не попытался ему сопротивляться! Я что, потратил попусту столько времени с тобой?

— Молчать! — заорал Гарри и уже хотел бросить в Снэйпа проклятие, но палочки не нашел.

— Что ты сказал, Поттер? — разозлился Снэйп, поднимаясь со стула.

— Я не спрашивал вашего мнения, — снова ледяным голосом заговорил Гарри. — Я просил, чтобы все молчали, когда я говорю.

Ребята снова попятились из кухни, а Снэйп, Дамблдор, Римус и Джонс вытаращили на Гарри глаза. Первым очнулся Дамблдор, заговорив не своим голосом.

— Мерлин мой! — выдохнул старик. — Это же голос Тома! В нем говорит Том!

— Дамблдор, похоже, что мы потеряли нашего мистера Поттера, — не радужным голосом сказал Снэйп. — Вы понимаете, чем это все закончится?

— Мы не должны этого допустить, Северус! — тихо отвечал старик. — Гарри, позволь мне сказать.

— Нет, не позволю, — ответил Гарри холодным голосом. — Я устал от ваших речей. Вы стары и проиграли Лорду Волдеморту. Когда я присоединюсь к нему — вы уже ничего не сможете сделать. А когда он научит меня всему, что знает сам, я убью его и стану самым великим черным магом!

Тут Гарри рассмеялся таким же ледяным смехом, как и Волдеморт. От Гарри исходила мощь, умноженная на страх, чем он щедро награждал присутствующих в комнате.

— Верните мою палочку, — потребовал Гарри, подходя к Дамблдору.

— У меня нет твоей палочки, Гарри, — ответил старик. — Ты выронил ее в прихожей.

— Кто-нибудь, принесите мне мою палочку! — потребовал Гарри у остальных.

— Никому не двигаться! — выкрикнул Дамблдор. — Гарри, ты должен сопротивляться тому, что в тебе поднимается. Северус говорил тебе, что черная магия будет пытаться завладеть тобой — ты должен ее контролировать!

Но Гарри махнул рукой в сторону директора, и Дамблдор чуть-чуть пошатнулся — силы Гарри пока было не достаточно, чтобы отшвырнуть его.

— Северус, ты можешь проникнуть в его разум? Я ничего не понимаю, — обратился Дамблдор к Снэйпу.

— Я попробую, — ответил Снэйп и поднял палочку. — "Legilimens!

Перед Гарри проносились размытые картинки из прошлого: кузен Дадли избивает Гарри, пока друзья держат худенького мальчика; Гарри сидит под сортировочной шляпой, и она убеждает его пойти в Слизерин. Гермиона лежит на больничной кровати, она — словно из камня; сотня Дементоров приближается к Гарри со стороны озера; Сириус падает за черную вуаль сводчатой арки — он мертв…

— НЕТ!!!!!!! — заорал Гарри и упал со стула.

Снэйпа отбросило почти до двери — так глубоко он проник в воспоминания Гарри.

— Нет, не надо! — зарыдал Гарри, закрывая лицо ладонями. — Сириус, не надо! Не надо! Я не хочу больше этого видеть! Сириус! СИРИУС!!!!

Последний раз выкрикнув имя крестного, Гарри лишился чувств.

— Ты молодец, Северус, — благодарно сказал Дамблдор, помогая Снэйпу встать.

— Я решил, что только это воспоминание вернет его к нам, — ответил Снэйп, хватая руку директора и поднимаясь на ноги. — Ну что мы теперь будем делать, Дамблдор?

— Будем работать, Северус — у нас нет другого выхода, — сказал Дамблдор. — Иначе мы потеряем Гарри.

— Надо бы поторопиться, — тихо сказал Снэйп, подходя к Гарри. — "Ivi Vigory"