"Новалис. Фрагменты" - читать интересную книгу автора

кажется столь естественным и все же столь чудесным. [...]

Не должен ли роман охватить все виды стиля в их последовательности,
разнообразно объединенной общим духом?

Роман - это есть история в свободной форме, как бы мифология истории.

Роман есть жизнь, принявшая форму книги. Каждая жизнь имеет эпиграф,
заглавие, издателя, предисловие, введение, текст, примечания и т. д. или же
может их иметь.
Ничего нет романтичнее того, что обычно именуется миром и судьбой. Мы
живем в огромном (и в смысле целого и в смысле частностей) романе.
Созерцание происшествий вокруг нас. Романтическая ориентация, оценка и
обработка материалов человеческой жизни.

[...] Всякий автор романа пишет в своем роде boutrimes {4}, данное ему
множество случайностей и ситуаций он располагает в стройную закономерную
последовательность; он целесообразно заставляет _единого_ героя пройти через
все эти случайности к единой цели. Его герой должен быть достаточно
своеобразной индивидуальностью, чтобы определять собой встречающиеся
обстоятельства и самому определяться ими. Это взаимодействие, или изменение
индивидуального героя, проведенное с последовательностью, и составляет весь
интерес содержания романа. Автор романа может поступать различным образом.
Например, может сначала измыслить множество эпизодов, а героя сочинить
позднее - для осмысления их (отдельные эффекты, а затем особый принцип
общего построения, изменяющий эти эффекты, придающий им специальный смысл).
Или же он может сделать обратное: сперва прочно обдумать индивидуального
героя и лишь затем подобрать к нему соответствующие происшествия.
Итак, он может представить дело следующим образом:
А. Герой и события связаны друг с другом: 1) либо сам герой
воздействует на события, властвует над случайностями, 2) либо события
воздействуют на героя, 3) либо, наконец, и то и другое находится во
взаимодействии.
В. Герой и события независимы друг от друга: 1) перекрещиваются, 2)
параллельны, 3) совершенно разъединены.
Что же касается событий, то они могут оказаться: действиями некоторого
разумного существа (сюда относится также и фатум), изолированными эпизодами
или смесью первого и второго.
В первом случае В1 окажется изображением борьбы, В2 изображением
сообщности, В3 - изображением разобщенных миров, между которыми существует
хотя бы живописная, хаотическая связь.
Во втором случае В1 будет означать борьбу с несчастьем, В2 -
содружество со счастьем, В3 будет тем же, что и в первом случае. Правила для
этого третьего случая следуют из первых двух. Если известно, какой род из
всех этих различных способов трактовки избрал поэт, то уже из общего о нем
понятия можно все вывести и объяснить. Художественное изображение должно
иметь единство, если только оно хочет быть действительным изображением,
некоей целостностью, а не чем-либо из лишенным образа и стройности, только в
частностях поэтически организованным. В последнем перед нами не вещь
искусства, но мешок, наполненный обломками художества.