"Дмитрий Новоселов. Увидеть небо " - читать интересную книгу автора

наплыв, что тары не хватает. Я им продала по двадцать тысяч за ящик, а у
нас по накладным залоговая стоимость - пятнадцать. По пятерке с ящика вроде
бы неплохо. Забрали все, даже дюраль, и готовы купить еще.
Бенгальский огонь погас, так и не разгоревшись. Сказать было не чего.
Неплохая сделка. Можно было продать им всю тару, которая у нас зависла.
Весь вопрос заключался в том, согласится ли на это Угланов, наш поставщик.
Иногда у него самого не хватало ящиков и он наотрез отказывался брать
деньгами.
- Да ладно, все еще можно вернуть, - как будто читая мои мысли,
продолжила Света, - Я им дала как бы взаймы, если что, заберем обратно.
- Мы этот вопрос еще обсудим, - хмуро сказал я.
- Эй, взбодрись, - она игриво потрепала меня по щеке. - Лучше пересиль
себя и скажи спасибо. Сейчас тебе станет еще веселее. Я самовольно
истратила пол-литра на расчистку территории.
Света посмотрела на меня воинственно, ожидая моей негативной реакции.
- Можете тратить литр в сутки в течение пяти дней, пока все не
просохнет, - сказал я примирительным тоном.
- Обойдутся, алкаши, - Света скривила рот.
Собрав длинные каштановые волосы под пушистую вязаную шапочку, она
накинула зеленый кожаный плащ и самодовольно посмотрела на меня, давая тем
самым понять, что свой долг выполнила и готова идти. В ее руках, неизвестно
откуда, появились два огромных пакета, по всей видимости, с рыночной
жратвой, которую она периодически таскала своей маме и четырехлетнему
сынишке.
Мы попрощались с Ванькой и вышли.
Никто не будет спорить; Света эффектная женщина, к тому же лучший
продавец в нашей с Сергеем конторе. Она всегда все делала правильно и
своевременно, иногда решая сложные вопросы в наше отсутствие. Но все ее
положительные профессиональные качества превратились в моих глазах в
недостаток после того, как в начале зимы она поселилась в моей квартире на
правах то ли жены, то ли любовницы. Я даже сам не понял, как это произошло,
просто один раз она осталась и уже больше никогда надолго не уходила. Я
даже привык к ее сыну, к которому она теперь ходила проведать или,
наоборот, приводила в гости. Надо сказать, что нас обоих такое положение
вещей вполне устраивало, если бы не мои вспышки непонятной злобы, вызванные
ее старательностью и сообразительностью.
Когда мы подъехали к шлагбауму, запищал пейджер. Я ненавижу пейджер!
Этот плод человеческого разума сократил мою жизнь на несколько лет. Его
зловещий сигнал никогда не предвещал ничего хорошего, он означал, только
одно, что в мою жизнь вторглась налоговая инспекция, пожарная охрана,
санэпидемстанция, милиция или, что еще хуже, новоиспеченные братки.
Особенно я терпеть не могу, когда в сообщении появляется слово "срочно":
"Срочно приезжай", "Срочно позвони" и т.д. ... Приходится нестись с
замиранием сердца через весь город под запрещающие сигналы светофора, по
пути вынося, от неведения происходящего, приговор всей своей коммерческой
деятельности, которую, по мнению отправителя сообщения, постигла
непоправимая катастрофа. Никто никогда не сообщит на пейджер ничего
приятного, никто не скажет: "Доброе утро". Кому это нафиг нужно?
Однако на этот раз нам ничего не угрожало, я только что объехал все
свои точки и был абсолютно уверен, что ничего экстраординарного не