"Игорь Васильевич Новожилов. Год рождения 1921 " - читать интересную книгу автора

перейти в Белую армию. Потом его перезахоронили у Кремлевской стены.
Отцовым полком после ухода Станкевича на бригаду командовал Бален де
Балю. Солдаты его любили. В семнадцатом году, когда офицерам отрывали
головы, полк отрядил команду солдат, чтобы отвезти его с румынского фронта
домой, в Одессу.
Вот характерный и для папеньки, и для командира полка эпизод. Дивизия
шла с юго-западного фронта на румынский через Балту. Отец сказал себе: "Не я
буду, если не смотаюсь домой". И смотался на восемнадцать дней. Сквозь все
контроли и патрули догнал полк в Румынии. Явился к командиру полка. Бален де
Балю сидел на веранде и брился.
- Ваше высокоблагородие, старший унтер-офицер Косой из самовольной
отлучки явился!
- Мерзавец!
- Виноват, Ваше высокоблагородие!
- Сколько дней был в отлучке?
- Восемнадцать дней, Ваше высокоблагородие!
- Молодец.
- Рад стараться, Ваше высокоблагородие!
- Поди, скажи ротному, что я тебя уже отругал.
Бален де Балю служил потом в Красной Армии. Был начальником штаба
дивизии. Я его видел в тридцать восьмом в Одессе. Мы шли с отцом. Навстречу
двигался громадного роста старик с большущими седыми усами. Мой папенька
подтянулся, перешел чуть ли не на строевой шаг, шепнул мне: "Это мой
комполка". Они остановились, поговорили. Тогда, в тридцать восьмом году,
Бален де Балю был главным бухгалтером курортного управления. Отца он хорошо
помнил.
Отец служил в первой царевой роте. Имел часы Буре за стрельбу и вагон
крестов: полный бант четырех крестов и четырех медалей. Кресты остались у
деда Екатеринославе. Куда делись - неизвестно.
Второй крест он получил из рук самого Антона Ивановича Деникина. Отец
взял в плен четырех чехов. Тогда был порядок, что пленных по начальству
представлял сам их взявший. Отец и повел своих сначала в батальон, потом в
полк, потом - в штаб дивизии. Сцена у А.И. Деникина: "Что, взял пленных?"
Протянул назад руку, в ней появился крест, и сам Антон Иванович приколол
крест отцу на грудь.
У моего папеньки было шесть тяжелых ранений. Пулей навылет было пробито
горло. Не задело сонных артерий, но всю жизнь не мог есть капусту.
В русской армии была строгая система комплектации: раненый после
госпиталя шел в свой запасной полк, а из него возвращался туда, где служил
до ранения. В Красной Армии этого, к сожалению, не было.
Отец после одного ранения попал в запасной полк в Одессу. Выпил,
подрался - угодил на гауптвахту.
Тогда был порядок: с георгиевского кавалера на время гауптвахты кресты
снимались перед строем батальона. После гаупвахты опять выводят батальон и
перед его строем кресты вешают обратно. Отца хотели было выпустить с
гауптвахты без этого церемониала. Отец поднял шум и добился отпущения по
полному параду.
В шестнадцатом ему шрапнельной пулей пробило череп, затылок слева. Он
ослеп и оглох. Лежал в астраханском госпитале, в Морозовской больнице. За
ним ходила медсестра, которую он не видел и не слышал. Был там хороший