"Герцель Новогрудский. Дик с 12-й Нижней " - читать интересную книгу автора

- Хелло, Блейк!
- Здравствуйте, Ауд!
Том забрался в кабину, сел рядом с инженером-прачкой-водителем. Машина
тронулась.
Ни Том, ни Кинг не подумали о том, что в Нью-Йорке в конце рабочего дня
автомобилем может пользоваться только тот, кому некуда спешить. А они
спешили. Они очень спешили. Им надо было попасть в типографию. Однако время
проходило, а до типографии оставалось все так же далеко. Машина двигалась
медленнее любого пешехода. Справа, слева, позади, впереди - всюду, куда ни
посмотреть, улицу заполняли тысячи автомобилей. Словно бизоны в громадном
стаде, они фыркали, дрожали от нетерпения, на разные лады гудели и со всех
сторон напирали на старенький грузовик. Тот тоже не давал себя в обиду, тоже
фыркал, издавал гудком хриплые звуки, скрежетал тормозами, в общем, старался
вовсю. Но это мало помогало. Поездка, по-настоящему говоря, превратилась не
в поездку, а в стоянку с перерывами: полминуты движения - десять минут
стоянки, полминуты движения - десять минут стоянки:
Том из себя выходил, он проклинал все на свете, он готов был оставить
машину и пойти пешком. Но попробуй оставь!.. Для этого надо было найти на
улице место, не занятое другой машиной. А тут дюйма свободного нигде не
было; тут стадо автомобилей заполняло пространство от края одного тротуара
до края другого; тут туман в воздухе стоял от бензинового перегара.
На город спустились сумерки, а моряк и инженер все еще были кварталах в
десяти от типографии. Застряли перед светофором. Кинг уверял, что это
последний, что дальше больших задержек не будет.
Улицу заполняли все те же привычные звуки - шум людской толпы, выкрики
продавцов, зазывная музыка радиорепродукторов возле кино и ресторанов,
тяжелое дыхание моторов. Но вот в сложном уличном оркестре возникли новые
звуки. Они неслись издалека и с каждой минутой становились явственнее.
Сначала ничего нельзя было понять, слышны были только звонкие мальчишеские
голоса, выкрикивавшие что-то неразборчивое. Потом в криках мальчишек можно
было уловить уже одно привычное для уха нью-йоркца слово - "экстренный":
Потом стало слышно наконец все, что хотели возвестить миру мальчишки. Они
кричали:
- Экстренный выпуск "Голоса рабочего"! Экстренный выпуск!
- Слышите, Кинг? - огорченно произнес Том. - Опоздали!..
Мимо пробежал паренек. Увесистую пачку листков он зажимал левой рукой,
а в правой держал один номер и размахивал им в воздухе, будто стрелочник -
флажком, когда нужно остановить поезд.
- Экстренный выпуск! Экстренный выпуск!
- Эй, мальчик! - крикнул Том.
Ловко лавируя между машинами, газетчик подбежал к грузовику. Это был
Чез Николс. Скромный Чез, тихий Чез, честный Чез, которого мальчишки на
пустыре уважают за то, что он никогда не жульничает, никогда никого не
обманывает.
Чез и сейчас оставался честным парнем, но скромным и тихим назвать его
было нельзя. Он весь пылал усердием, он делал дело, а дело скромных и
тихоньких не любит. Когда продаешь газеты, нужно уметь лезть на глаза и
кричать в самое ухо. Чез так и поступал. Вскочив на подножку грузовика, он
сунул листок в кабину и не переводя духа произнес:
- Купите газету, мистер. Поверьте, очень интересный номер. Несчастный