"Рафаил Нудельман. Трижды тридцатое июня " - читать интересную книгу автора

Корнилова искать будешь?"
Но тут же я себя подверг принципиальной критике. "Рассуждать надо,
Парфенов Николай, - сказал я недотепе Кольке Парфенову. - Если института
нет - значит, его куда-нибудь перевели, а вместо него парк разбили. Такая
идея была, даже в нашей местной прессе об этом писалось, видно, об этом-то
проекте Колькин отец и толковал. Это раз. А второе: если нет Колькиного
хронолета, так и его самого здесь нет. Отсюда вывод - двигаем дальше, так
сказать, в дебри времен".
Через час примерно я столкнулся с таким фактом, что двигать дальше
некуда. Всю шкалу хронолета я уже перебрал, во всех тридцатых июня, какие за
эти десять лет были, побывал, с полянки на полянку десять раз перебегал,
даже в памяти путаться стало: а здесь-то я был? Примет ведь особенных, кроме
деревьев да кустов, в ближайшем окружении но просматривалось, парк вообще
вроде бы не очень менялся, а как раз это место, видно, совсем в дикости
оставили, а людей тут я ни разу не встретил.
Перебрал я таким примитивным способом все возможные тридцатые июня,
куда Колька мог залететь, и понял, что с ходу форсировать реку времени мне
не удалось, придется поискать броду. Надо по парку погулять, разобраться в
обстановке, людей поспрашивать.
Кого я ни спрашивал в этом парке, никто не видел мальчика, который хотя
бы отдаленно походил на Кольку. А выйти из парка я не решился. Кто его
знает, затеешь какую-нибудь историю, которая на данный исторический период
не предусмотрена, и все будущее полетит вверх тормашками.
Еще часа два я таким образом метался из одного года в другой и каждый
раз по парку бегал. Удивительное все же дело! Сядешь в хронолет - мигом
перенесешься через 365 дней, выйдешь в парк - на скамейке старушечка сидит.
Еще прыжок на год - эта скамейка пустая, зато на другой девчонка книжку
читает. Прыгнешь на год обратно - опять та же старушечка сидит, а девчонки и
в помине нет. Даже как-то не верится, что между ними целый год пролегает, а
не пять минут. Вроде бы закрываю я глаза, потом открываю, а нахожусь все
время в этом самом парке, только люди меняются- то один, то другой. Люди
эти, по-моему, даже стали ко мне привыкать, ведь я же перед ними регулярно
появлялся, с интервалом максимум в полчаса. Они-то ничего особенного не
видят - ну, бегает по парку парень и всех спрашивает: "Мальчика не видали?
Мальчика не встречали?" А вот если взять в разрезе за десять лет, так
интересная получается картина: каждый год, тридцатого июня, появляется в
парке m кустов некий гражданин и проносится по аллеям, чтобы тут же скрыться
в неизвестном направлении.
Один парнишка меня все же взял на заметку. Не то я от всей этой
сумятицы ошалел и вовсе перестал понимать, где нахожусь в данный момент, не
то он целый год безвыходно в парке просидел, только у меня с ним накладка
вышла. Он бегал за мной и все уверял, что меня в прошлом году видел и что я
тогда тоже мальчика искал. Наконец я ему твердо пообещал, что если он сию
минуту от меня не отстанет, так он еще и в будущем году рискует со мной
встретиться... Тут он остановился - наверное, решил посоображать, стоит ли
ему снова со мной встречаться или не стоит, - а я тем временем нырнул в
кусты.
Ну, не завидую я будущей милиции, когда хронолеты эти станут обычным
делом и детишки начнут шастать кто куда! Кто в эпоху Великого Кольца,
которую писатель Ефремов весьма убедительно изобразил, кто в Завтра удерет,