"Андрей Нуйкин. Есть ли у кошки душа" - читать интересную книгу автора

погибших, даже нечто похожее на раскаяние и вину: "Во время одного сафари
мы узнали от местных жителей, что недавно слон убил человека и с тех пор
ежедневно приходит на место трагедии и стоит там по часу и два. Мы
проверили, и это оказалось правдой."

А у долго жившей рядом с ними (сохраняя свободу) львицы Эльзы
естествоиспытатели зафиксировали поразительное богатство и тонкость
эмоциональных переживаний. В частности по отношению к своим двуногим
друзьям Эльза проявляла такие сложные чувства, как снисходительность и
терпение, деликатность, гордость, достоинство, раскаяние, вина, обида...

Даже эстетические чувства ведомы животным и птицам. Возьмите хотя бы
тягу самцов к украшениям. Длинные пестрые хвосты, тяжелые гребни, свистящие
перья, мелодичное пение приносят массу неудобств и бед их обладателям и
исполнителям: затрудняют передвижение, демаскируют перед врагами... Птицы
мучаются, гибнут, но сохраняют украшения. А почему? Потому, что они
"просто" нравятся самкам, не выполняя никаких утилитарных функций. Нравятся
- вот в чем суть! Доставляют "бескорыстное удовольствие" своей формой,
видом, звучанием. А это, как известно, и есть главная примета эстетического
отношения.

А таким "интеллигентам", как обезьяны, доступны еще более сложные
чувства (увы, недоступные кое-кому из людей) - чувство комического,
например. Обезьяны не терпят насмешек (а это значит, что они улавливают
их!). Сами же очень непрочь подшутить над кем-нибудь. И буквально
покатываются от смеха, когда шутка удалась (например, удалось запереть на
засов в клетке собственного охранника)...

Порой принципиальный барьер между чувствами человека и животных
усматривают в том, что чувства животных де выражают интересы биологической
особи, эгоистические, индивидуальные интересы, человеческие же стоят на
страже интересов общественных, социальных. Но борясь за самку или спасая от
врагов детенышей (порой ценой собственной жизни), животное выражает
интересы вовсе не особи, а вида, рода. Интересы, из которых на более
высоком уровне - у человека - возникли те самые "социальные",
"общественные" формы поведения, из которых на высших ступенях духовного
развития сформировались человеческие эстетические и нравственные реакции,
иными словами, стали той "почвой", на которой произросли и мораль, и
поэзия.

Мы же, унаследовав от предков такие бесценные сокровища, в гордыне
своей норовим отказать им даже в способности чувствовать простую физическую
боль. Это нам удобно. Иначе нашу чувствительную человеческую душу могут
обеспокоить укоры совести, ну, а так чего стесняться - у них-то души нет!
Наш всемогущий ум, наша железная логика всегда найдут доводы, способные
успокоить совесть. Давно ли ученые спорили о том, равны ли нам по
мыслительным способностям дельфины или все же уступают? Промысловики в то
же самое время торопливо вылавливали эти мыслящие существа и варили из
ворвань. Сейчас мы воровато добиваем последних китов. Наш мозг помог нам
построить быстроходные суда, скорострельные пушки, гарпуны с гранатами,