"Бранислав Нушич. Сербский литератор (Фельетон) " - читать интересную книгу автора

были бы не самым тяжелым и горьким. Во-первых, потому, что иногда не так-то
уж плохо лежать в забытой могиле или при жизни продать свой будущий плохой
памятник. Трагедия сербского литератора, если уж говорить об этом, не в том,
что его забывают после смерти, а в том, что он всеми забыт при жизни.
Еще праотец сербской литературы, известный скиталец Иоаким Вуич,[3]
умер от голода на руках ученика-переплетчика. Единственной мечтой, которая
так и не осуществилась в течение его семидесятипятилетней жизни, было найти
хоть какую-нибудь службу, чтобы прокормиться. А несчастный старец Милован
Видакович,[4] сумевший за всю свою жизнь накопить всего два мешка сахару,
выпивая каждый день в кафане кофе с одним кусочком, а второй принося домой,
чтобы потом продать его, - так жаловался на свою судьбу, судьбу сербского
литератора: "И ничто иное меня на этот подвиг не толкало и не вдохновляло,
кроме искреннего моего желания народу в просвещении его полезным быть. Бог и
совесть моя свидетели тому, что я счастием своим ради пользы народной
пренебрегал, жертвой его сотворился и в конце жизни вижу судьбу свою похожей
на судьбу нищего".
И судьба, начав однажды преследовать предков, не оставляет и потомков.
Так однажды некий пекарь хотел остановить похороны Джуры Якшича из-за
неуплаченных им восьмидесяти грошей, подобно тому как не отпускают путника,
пока он не уплатит всех долгов.
Но сербские литераторы не всегда должны жаловаться на свою судьбу.
Бывали случаи, а может быть будут и еще, когда государство, если этого не
делала общественность, умело отблагодарить представителей своей культуры.
Первое выражение высочайшего внимания и благоволения к сербским
литераторам относится к далекому прошлому. Еще в 1859 году, 12-го мая, вышел
приказ, который гласил:
"Уважая многолетнюю и общеполезную деятельность, которую редактор
"Сербской газеты" Милош Попович посвятил развитию национальной журналистики,
и желая выразить свое княжеское расположение к нему и ко всему нашему
литературному сословию, его Светлость Государь и Князь наш Милош Обренович I
соблаговолили произвести его в чин капитана".
Понятно, что в дальнейшем подобные указы не повторялись, а то бы
сегодня благодаря вниманию к литературному сословию Бора Станкович[5] был бы
капитаном генерального штаба, Елена Димитриевич - майором, а, скажем, Влада
Петкович[6] - инженерным поручиком. Но государство осталось верно традиции
начало которой было положено в 1859 году, и, переводя писателей из военной
службы в гражданскую, назначало их, из внимания к литературному сословию,
почтмейстерами, сборщиками налогов и таможенными чиновниками.
Через несколько лет, после 1859 года, сербские литераторы получили от
государства еще одну богатую концессию. В 1861 году вышел указ, по которому
"нищим, цыганам, бродягам и писателям могут выдаваться паспорта бесплатно".
Конечно, нашлись зубоскалы, истолковавшие этот указ как желание государства
избавиться от этих несносных элементов и облегчить им выезд. Но ведь никто
не может спорить с тем, что этим указом, если употребить выражение князя
Милоша, - "выражено расположение ко всему литературному сословию".
Со времени того указа, за прошедшие полвека в этом направлении сделан
еще шаг вперед. В последнее время государство любезно взяло на себя
обязанность за свой счет хоронить писателей. Само собой разумеется, что
писатели должны придерживаться определенного порядка и не умирать все в один
год. Однажды, когда умер один наш друг, вдруг оказалось, что бюджет на