"Герд Нюквист. Травой ничто не скрыто " - читать интересную книгу автора

Герд Нюквист

ТРАВОЙ НИЧТО НЕ СКРЫТО...

(пер. С. Тарханова)

Письмо от Люси Лунде пришло с утренней почтой. На большой перемене я
прочитал его в учительской.
Письмо это, написанное крупным безликим почерком с наклоном влево,
изобиловало орфографическими ошибками и выспренними оборотами.
Люси "с удовольствием" вспоминала нашу последнюю встречу, "сожалела",
что мы с ней так долго не виделись, "позволяла себе осведомиться" о моем
здоровье и "имела счастье" пригласить меня на обед в понедельник 8 января.
Она была "искренне предана" мне и т. д.
Люси Лунде...
Когда мы учились с ней в одном и том же классе реального училища, она
была похожа на ангелочка. Золотоволосая, бело-розовая и пухленькая. С той
только разницей, что ангелочки с картинок глядят на мир простодушными и
доверчивыми глазами, а в глазах Люси не было ни простодушия, ни
доверчивости. Мальчики нашего класса тогда этого не понимали; мы все были
влюблены в нее по уши. Но Люси метила выше: соученики ее не интересовали.
Ее притязания, однако, подчас шли вразрез со здравым смыслом, если у
нее вообще был здравый смысл. Ее всегда словно магнитом притягивало все
блестящее. А как известно, не все то золото... И к тому же Люси поразительно
ошибалась в расчетах.
После того как она с грехом пополам окончила реальное училище, я
виделся с ней лишь изредка. Она начала петь в хоре Норвежской оперы. Шли
годы, время от времени ей давали маленькую роль.
Она была из тех девиц, что вызывают у юношей сладостные мечты, а у
стариков - игривые фантазии.
Бывая в Норвежской опере, я всегда следил за взглядом Люси. А она
усердно и настороженно ощупывала глазами публику в первых рядах партера. Так
глядят дети, прикидывая, в каком из свертков под рождественской елкой
спрятан самый лучший подарок.
В конце концов она выбрала отличный сверток. В нем был упакован
полковник Лунде, председатель Общества любителей поэзии, владелец лесных
угодий в Эстфоде, обладатель лучшей в стране коллекции серебряных кубков и
хозяин большого мрачного дома на Холменколлосене. Почему Люси свела с ума
полковника Лунде, было, в общем, понятно. В свои шестьдесят лет он надеялся,
что еще сможет полакомиться марципановой булочкой с кремом и вишневым
вареньем. Он был женат, но до развода дело не дошло. Его жена, которая
всегда была благовоспитанной дамой, весьма своевременно отошла в лучший мир.
И вот теперь новая жена полковника Лунде прислала мне письмо,
составленное в необычайно выспренних выражениях, с приглашением пожаловать к
ней на обед.
Но вслед за своей подписью она добавила две фразы на самом обыкновенном
норвежском языке. Очевидно, повинуясь неожиданному порыву, она приписала их
перед тем, как вложить письмо в конверт:

"Приходи во что бы то ни стало. Мне страшно".