"Мартин О'Брайен. Убийство по французски " - читать интересную книгу автора

оставил на ее усмотрение, и она сделала это с легкостью, едва заглядывая в
меню, будто знала его наизусть. Лишь иногда посматривала туда, чтобы
отгадать, что ему нравится... что? Устрицы? Лангустины[10]?
Потом столь же умело разобралась с меню вин, выбрав пол-бутылки белого
"Шато-дю-Пап" для жареных устриц и густое красное "Жигонда" для daube[11].
Она даже заявила о том, какое именно "Жигонда" она предпочитает, указав
поместье де-ла-Вокуакилльер, и название так правильно и красиво слетело с ее
языка, что sommelier[12] наклонил голову, как бы соглашаясь с ее выбором.
Но это еще не все. Когда принесли еду, Сильвьен ела аккуратно и
элегантно, нож и вилку держала так, что локти всегда были прижаты к телу,
спина была прямой. Она отпивала вино и воду, но ни разу не оставила следов
губной помады ни на рюмке, ни на салфетке. И все время она смотрела ему в
глаза, ни разу не перевела взгляд на морщины на его лице и на злые багровые
озера пигментных пятен, словно разлитых по его щекам и шее.
Позже, когда он начал задавать свои вопросы, переходя к делу после
легкой и незначительной беседы по поводу напитков в "Софителе" и поездке на
такси к ресторану, она отвечала вежливо и лаконично, ничего не утаивая. Все,
что рассказывал Карно - о ее прошлом, о том, как она стала заниматься
этим, - она повторила слово в слово, не краснея и не заикаясь. Она знает
цену вопроса и хочет приподняться, сказала она. Они могут на нее положиться.
Она не подведет.
Рэссак кивал. Конечно, конечно. Составляя о ней свое мнение.
Молода, красива, обладает определенной твердостью, которая ему скорее
нравилась. И если она не справится или попытается хитрить, как та,
последняя, то там, откуда она пришла, есть еще очень много других. К концу
трапезы он решил, что она и в самом деле вполне подойдет. Отличный выбор.
Оставалась еще одна часть дела, которой нужно было заниматься в его
апартаментах.
- Хочешь еще, делай сама, а потом улепетывай, - устало проговорил
Рэссак и полез под простыню почесать свое достоинство.
Девушка уже начала надевать трусики и подтягивала их, но оставила там,
где они были, на середине бедер, и пошла к комоду, на который он положил
пакетик. Она выглядела немного нелепо, шагая вокруг кровати в полуспущенных
трусиках, но когда наклонилась над предложенной им дорожкой, Рэссак
переменил мнение. Совсем не нелепа. И она это знала, повернувшись к нему
всеми своими прелестями, когда вдыхала кокаин, вертя задом, как собака
хвостом.
Классный зад, чтобы отхлестать, решил он. Вздохнув, Рэссак изменил
мнение второй раз.
- Стой как стоишь, - велел он ей, - стой именно так...
Он уже почти перелез через кровать, протянул руку, когда раздался
звонок.

11

Как было условлено, в три Жако поднялся на третий этаж полицейского
управления на рю де Левеше. На лестнице он столкнулся с Корбэном из
сэллинджеровского отдела нравов. Тот волок сумку, набитую видеокассетами.
- Гасталь. Есть идеи? - спросил Жако.
- Этот толстяк? - Корбэн потянулся и нажал на кнопку вызова лифта.