"Мартин О'Брайен. Убийство по французски " - читать интересную книгу автора

Жако хихикнул, вырулил от тротуара и направился домой. Поделом жирному
ублюдку, думал он. В игрушки играет. Слишком много раз смотрел "Французского
связного[16]". Кем он себя считает? Попи Дойлом?

15

Моцарт в темноте звучал мягко, нежно, убаюкивающе. Спокойно и
элегантно. Флейта, клавесин и рыдающая скрипка. Третий концерт в соль-мажор.
Просто очаровательно.
Юбер де Котиньи сидел в своем любимом кресле в кабинете у окна и
смотрел, как жена выходит на террасу. Он выключил настольную лампу, чтобы в
окне ничего не отражалось - только размытый голубой свет от бассейна,
золотой гамак луны, проглядывающий сквозь деревья... и его жена.
Сьюзи де Котиньи была босиком, одета в длинную шелковую накидку,
которая трепетала при ходьбе у ее пяток. А Сьюзи де Котиньи умела ходить.
Медленный, размеренный процесс, как музыка. Плечи распрямленные, руки
скользят по бедрам, волосы подрагивают, как у модели на подиуме. Он смотрел,
как она проскользила к краю бассейна и остановилась. Распахнув накидку и
спустив ее с плеч, она позволила ей упасть к ногам. Как обычно, Сьюзи была
обнаженной. Живот плоский, как доска, груди упругие и полные. Подняв руки
вверх с томным изяществом, она забрала резинкой, снятой с руки, завивающиеся
черной змеей волосы. Великолепное тело, решил де Котиньи, длинное и гибкое,
ни унции жира. Он во все глаза смотрел на нее, оценивая по достоинству
изгибы бедер и правильную форму тени между ног. Она подошла к краю бортика,
поднялась на цыпочки, и ее стройное коричневое тело, как в масло, вошло в
голубую подсвеченную воду, пропало из виду. Он знал, что ему не придется
долго ждать. Довольно скоро она выйдет из воды, и представление продолжится.
Представление нового мира, организованное для старого. Одно удовольствие,
подкрепляемое другим. И над всем этим, лаская темноту, разливается
безупречное музыкальное сопровождение.
Они вернулись домой позже обычного после выпивки с мэром на открытии
выставки Миро в Музее Кантини на рю Гриньян и обеда в "О-Ме-де-Прованс" в
Старом порту с его дочерью Мишель и ее мужем Томасом. Де Котиньи видел в
этом большую победу - они вчетвером за одним столом. Такое удалось
организовать всего второй или третий раз. Мишель с ее характером было трудно
зазвать, к тому же ее американской мачехе еще предстояло завоевать
расположение падчерицы.
- Она слишком молода, папа, - бесцеремонно заявила Мишель в тот день,
когда де Котиньи сообщил, что он и Сьюзи собираются пожениться - "Короткая
церемония в префектуре на следующей неделе. Надеюсь, ты придешь". - Я хочу
сказать, что она всего на пару лет старше меня, ты это знаешь, - гнула свое
Мишель.
- На шесть, если быть точным, - ответил де Котиньи. - А сколько же лет
Томасу? - Он и так знал. Заместитель редактора "Ле Провансаль",
вегетарианец, защитник окружающей среды, законченный альтруист и зануда, муж
Мишель Томас Тенар был всего на несколько лет моложе Юбера. Он посмотрел на
дочь, и та раздраженно вспыхнула.
- Это совсем другое, ты знаешь, - бросила она, решив, как всегда,
оставить за собой последнее слово. Твердо прошла по комнате и захлопнула за
собой дверь. Но спустя неделю Мишель приехала на свадьбу и не особенно