"и другие "Овсяная и прочая сетевая мелочь за лето 2000 г." (Сборник)" - читать интересную книгу автора

Жили, значит, старик со старухой у самого синего моря. И жили они, надо
сказать, не часто, потому что старуха уж больно страшная была. Такая
страшная, что вообще...
А еще не жили они друг с другом потому, что это сказка, а в правильной
сказке герои не должны нехорошими вещами и всякой порнографией заниматься.
Только если они Василиса Премудрая и Иванушкадурачок, и то, посредством
песен и плясок. А все остальное потом, когда сказка кончится, и они
проживут долго и счастливо и умрут в один день. А детей задним числом
рожать надобно.
Так вот, к старику со старухой вернемся. Бедные они были. Хибара
старая, лохмотья - эротику свою прикрыть, и корыто - вот все, что имели
они в наличии.
Даже сортира у них не было. Потому что в правильной сказке герои нужду
справлять не должны, поскольку неприлично это. А то сказки совсем
нехорошие будут, мол, сидел Илья Муромец на печи тридцать лет и три года -
и все под себя... Или летела Баба Яга в ступе по небу, а все, кто снизу
стояли, недовольство выражали... Иль Кащей Бессмертный за всю свою жизнь
такую гору навалил...
Короче, терпеть должны герои сказок. Вот и старик терпел. Терпелтерпел,
да не вытерпел. Корыто, в общем, поломал.
Старуха - хай, вай! Где лохмотья свои таперича стирать будем?! А старик
- заткнись, мол, старая дура, вон море синее, в нем и постираем.
Закинул старик лохмотья свои в синее море и вытащил золотую рыбку.
"Ексель-моксель!" - молвил старик. А рыбка в ответ: "Чего тебе надобно,
старче?"
"Ты кто?" спросил старик. "Золотая я рыба, зовут Ексель-моксель!"- -
ответила рыбка - "Hу, говори три желанья свои не колеблясь."
А тут старуха из-за угла как заорет: "Хочу груди осьмнадцатого размера,
как у Памелы Андерсон, дабы старик на меня польстился!"
"Будет сделано!" - рыбка хлюп хвостом, да и нырьк вглубь. Старик зенки
протер и видит - чудо то какое, у старухи такое отросло, что ее от тяжести
в позу ракообразную раскорячило. Посмотрел он на это дело, да возмутился:
"Ты что, старая дура, наделала-то?! Куда тебе сокровище енто на себе
таскать, с твоим-то пердикулитом? Ексельмоксель?!"
Рыбка тут как тут: "Чего тебе надобно старче?" А старуха орет пуще
прежнего, давай, мол, мне рыбка арьергард равноценный. Для равновесия.
Сказано-сделано.
А старик: "Вот, леший полу женского, дубового! Да ты в зеркало на себя
посмотри - два зуба, волосинок чертова дюжина, ноги кривые и четыре мешка
с картошкой висят! Ексель-моксель!" Рыбка тут опять всплыла, чего надобно,
мол, супостаты? А старушенция пуще прежнего серчает: "Хочу глаза большие,
выразительные. Как у фотомодели аглицкой!" Рыбка хлоп - и уплыла восвояси.
Поднял старик глаза и обмер: "Мать моя женщина и японский городовой по
совместительству!" Старуха гордая такая стоит, спереди- во, сзади - огого,
руки-ноги кривые, глаза на выкате и шатается тудасюда, равновесие удержать
пытается. Эдакий богомол-переросток вышел.
В общем, разбогател старик жутко. Потому, что монстра этого народу за
деньги показывать стал.
И жили они долго, и умерли в глубокой старости через два с половиной