"Олег Объедков. Отрицание отрицания (Повесть) " - читать интересную книгу автора

ОЛЕГ ОБЪЕДКОВ

Отрицание отрицания


...Они не появляются ни на телеэкранах, ни на газетных фото. На многолюдных
празднествах и ритуальных церемониях, где не появиться нельзя, фотографы,
снимая их, ведут себя суперскромно, допускают многочисленные передержки, а
операторы ТВ своими "пушками" стараются почаще давать общий вид зала, а в
"крупный план" ловить только лидера. Их лучшая трибуна - печать. Вот здесь
они показывают себя во всем блеске, не найти им соперников по слогу, по
умению вязать паутину слов.
Анвар Ларист, впрочем, никаких сомнений и не испытывал. Они являлись
для него соратниками, даже друзьями. И если в пылу спора он называл их
коллегами и злился на что-то, то уже через несколько минут остывал, и вновь
в ходу у него были имена или прозвища, данные им однажды в глухих закоулках
столичных трущоб и освященные автоматными очередями.
А по мне, их всегда надо было держать на прицеле...
Они не появляются на телеэкранах крупным планом, фотографы при них
ведут себя скромно, и телеоператоры слишком быстро ведут панораму, смазывая
лица. Но мне хватает мгновений - оплошностей журналистов, и я узнаю их: вон
Народный Кибернетик Сокура - кто он сейчас? - наверное, министр
информационно-вычислительной техники. Вон Народный Советник Ихона - пожалуй,
нынешний глава церкви... Впрочем, я запутался. Это было при Его Величестве
Лакусте Первом, сразу после Президента Лариста. А что сейчас, после
Лакусты?.. Снова республика? Или доминион церкви?
Хотя неважно, конечно.
Главное, кто-то уходит, а кто-то остается...

Лариста хранил сам Бог.
Много ли надо для легковушки, пусть и двухсотсильной, чтобы отправить
ее в металлолом вместе с пряжками, пуговицами и прочими несгораемыми вещами,
что останутся от пассажиров? Триста граммов "пластилина" да женские часики
"Искра" с детонатором. Рвануло так, что свечой вспыхнули и два грузовика с
охраной, чересчур близко прижавшиеся к авто Президента.
Сам Ларист, слава Богу, в это время говорил с крестьянами, собиравшими
виноград метрах в ста от дороги. Охранники, сбив с себя пламя, тут же
кинулись к нему и заняли круговую оборону. Офицер, командир взвода, умолял
Лариста залечь и подавал мне знаки отчаяния.
Но Ларист, опытный вояка, сразу понял, что грохнул "пластилин", а не
снаряд от базуки: бронированный "Мерседес" лишь распахнул свои внутренности,
но с места не сдвинулся. Баллоны о газом разбросало по окружности, а не в
одну сторону. То же самое и с креслами. Достаточно для приметливого глаза.
Крестьяне, и до того молчаливые, после фейерверка совсем приуныли. Ни
слова от них Ларист не дождался. Но это, конечно, не от того, что взвод
охранников вмиг, превратил их делянку в укрепленный редут, - что им до поля,
если оно сельхозкоммуны. Просто им нечего было сказать своему президенту,
тот вел страну к Перегруппировке на всех парах.
Возникшую неловкость решил разрядить Ихона. Он быстро расшифровал
молчание этих двух крестьян.