"Олег Объедков. Отрицание отрицания (Повесть) " - читать интересную книгу автора

случайной смерти неизмеримо возрастает. Президента в этом случае могли
застрелить мимоходом, даже целясь в сторону. Это понятно. Там, где стреляют,
смерть витает над каждым.
Сейчас нет лучшей мишени для Лакусты - отчаянного головореза, бывшего
десантника, - чем Ларист. И: с судьбы во многом схожи. Оба восстали против
Аргамеддона, увели в подполье своих солдат, объединив вокруг себя всех
недовольных в округе. Оба искусно вели бои в городских условиях, используя
любую оплошность противника. У Лариста отряд был раза в два больше, но
объединяться в одну боевую единицу они на стали - по тактическим причинам.
Город - не лес, (де можно спрятать дивизию. Поэтому безопаснее всего было
действовать маленькими группами - они мобильнее, могли быстро появляться под
носом врага и моментально исчезать в канализационных люках. Только в день
решающего штурма столицы Ларист послал ему записку - помоги! Но Лакуста
почему-то своих людей на штурм столицы не вывел.
Придя к власти, Ларист распорядился первым делом раскупорить всю
канализационную систему столицы и начать ее ремонт. Диктатор Аргамеддон
почти все входы и выходы ее залил бетоном, и работы ожидалось много. Но не
прошло и месяца, как мирное время опять закончилось - Лакуста возобновил
борьбу, теперь уже против бывшего единомышленника. Видно, не понравилась ему
должность Народного Инспектора, которую ему предложил президент. Видно,
гораздо больше по вкусу было Лакусте стрелять в правительственные войска. И
опять в люки стали лить бетон вперемешку с минами, начались кровопролитные
ночные бои, отчаянные покушения на президента.
Правда, некоторое время назад в ожесточенном бою при выходе из
окружения отряд Лакусты был здорово потрепан. Это произошло на третий день
после уничтожения охранного взвода президента, и солдаты не щадили никого.
Лакуста потерял около двухсот человек, но сам, правда, сумел ускользнуть с
горсткой товарищей. Можно было считать, что он теперь долго не поднимет
головы, будет зализывать раны. Это мне, кстати, напомнило Июньское поражение
Когорты. Тогда тоже от двухсот пятидесяти человек осталось лишь семнадцать -
Ларист сумел вывести их из-под огня. Но он буквально в считанные дни
пополнил свой отряд, даже превысивший прежнюю численность, и уже через месяц
все его соратники была министрами. А вот пополнит ли свои ряды Лакуста?

Как сейчас помню тот день, когда Ларисту вручали высокую международную
награду - Звезду Лидера. Для этой церемонии к нам приехал ее учредитель -
монарх пограничной страны Его Величество Ливан Второй. Встречу соорудили
помпезную, Ларист сам удивился и, помнится, недоумевал: как так - страна на
грани экономической катастрофы, повсюду талоны, даже на сами талоны свой
талон есть, а тут такое торжество. Столы, выставленные во дворе Дома
Правительства, ломились от яств, военные музыканты, через каждые десять
минут меняя друг друга, беспрерывно играли бравурные марши, понаехали со
всей страны бывшие соратники по Когорте - среди них я заметил много знакомых
лиц, а еще больше - незнакомых. Конечно, большинство прибывших
присоединились к Когорте в самые последние дни, и всех их в лицо запомнить
было невозможно. Тем более, что они затем, после назначения их Народными
Руководителями, немедленно отправились на места проводить линию Когорты -
вершить праведный суд, восстанавливать попранную справедливость и претворять
в жизнь политику Перегруппировки и Сосредоточения. С моей точки зрения, одно
было хорошо - все они прекрасно знали друг друга, следовательно, чужой сразу