"Брижит Обер. Мастерская смерти " - читать интересную книгу автора

-Он, должно быть, нравится женщинам? - продолжал расспрашивать Шиб. -
Высокий, светловолосый, мускулистый...
"Как Грег", - добавил он про себя. Айша ослепительно улыбнулась,
показав жемчужные зубы.
- Вы что, ревнуете? Я вот, например, не люблю блондинов. Мне нравятся
смуглые волосатые свирепые мужики, - добавила она, распахивая железные
ворота.
Шиб выпятил нижнюю челюсть и напряг мускулы.
- Извините, но вы не относитесь к этому типу, так что...
- А к какому типу я отношусь? - спросил Шиб. - Ну, говорите, не
бойтесь.
- Вы такой маленький и хрупкий, что...
- Нет-нет, не продолжайте! - со смехом закричал Шиб, забираясь в
машину, - Вы хотите, чтобы я умер от горя? - Он завел двигатель и тронулся с
места, а девушка, улыбаясь, закрывала ворота.
"Маленький и хрупкий"! Хорошенький маленький негритосик, черненький
негритосик для беленькой Бланш. Черт, почему он подумал о ней? Она ему вовсе
не нравится. Та же Айша в сто раз сексуальней!
Вернувшись домой, он убрал синьора Ди Фацио в морозильную камеру и
занялся подготовкой препаратов для предстоящей работы. На автоответчике было
сообщение Грега о том, что тот поочередно насладился Пэм и Софи:
"Потрясающе, muy caliente*, тебе бы стоило поучаствовать!", - а потом они
все вместе отбыли в Монако, завтракать в "Отель де Пари".
______________
* Здесь: жаркая мочка (исп.).

Шиб стер запись и спросил себя, что сказал бы Грег о Бланш Андрие.
"Размораживай ее быстрей, чувак, ей требуется скорая трахпомощь!" То, что
эта женщина носит траур, причем самый скорбный - по собственному ребенку, -
вряд ли что-нибудь значило в системе ценностей Грега.
Нет, хватит думать о Бланш Андрие. Через несколько часов ее дочь
окажется здесь, и он будет рассекать ножом ее мертвенно-бледную плоть. Шиб
глубоко вздохнул и принял позу для медитации. Немного внутренней пустоты не
повредит.
Но вместо пустоты он вдруг услышал крики. Крик маленькой Элилу,
падающей с лестницы. Крик Айши, обнаружившей тело: "Мадам, мадам, идите
скорее сюда, это ужасно!" Хриплые крики Бланш Андрие, похожие на стоны
раненого животного, и окаменевшее бледное лицо Жан-Юга Андрие, сжимающего в
руке стакан с апельсиновым соком. Стук каблучков по древним каменным плитам,
завывание сирены вдалеке, плач других детей, которых спешно уводят в
комнаты: "Айша, помогите мне!"
Он приказал семейству Андрие убраться из его головы со всеми их
драмами, печалями и криками. Но они отказывались повиноваться, они прочно
гнездились в его сознании, и Шибу пришлось долго стоять под ледяным душем,
чтобы эти люди наконец угомонились.
Когда раздался звонок в дверь, он был готов: все необходимые
инструменты выложены в ряд, в музыкальный центр вставлен диск Тома Уэйтса,
готового запеть: "Cold was the night, hard was the ground..."
Вошли Люка и Мишель, переругиваясь на ходу. Эта парочка всегда
напоминала ему Лорела и Харди*. Люка, лысый громила, приближался к