"Брижит Обер. Мастерская смерти " - читать интересную книгу автора

Шиб заметил, как дрожат руки у Шарля. Он больше не плакал, но лицо его
побагровело. У Луи-Мари лицо было застывшим, как у статуи, веки полуопущены,
губы плотно сжаты. Аннабель ерзала из стороны в сторону, и зубы у нее
постукивали. Энис, прижавшись к Айше, сосала большой палец. Ее широко
распахнутые глаза были похожи на блюдца.
Бланш, казалось, вот-вот упадет в обморок. Ее тело сотрясала
непрерывная дрожь.
-... ибо мы верим в воскрешение...
"Только не я, - подумал Шиб. - Нет, мясники и служащие похоронных бюро
не верят в воскрешение".
- Помолимся! "Отче наш, иже еси на небесех..."
Послышался слабый хор нестройных голосов. Шиб открывал рот, стараясь
делать это одновременно с остальными, но не произносил ни слова. Он не любил
молиться. Он заметил, что Шарль тоже молчит и даже не открывает рта,
устремив глаза на деревянного Христа над алтарем. Во взгляде его читались
гнев и озлобление. К кому он испытывал эти чувства? К жестокому Богу?
Дюбуа поднял гостию, потом дароносицу с церковным вином. "Сие великое
таинство веры" - а заодно и смерти, подумал Шиб, который не мог удержаться,
чтобы не смотреть на Элилу, такую смирную в своем стеклянном футляре.
Луи-Мари тоже смотрел на нее, что-то шепча, Когда Шибу удалось разобрать его
слова, он чуть не подскочил. Мальчишка явственно произносил: "Fuck you!"
Кому он это? Шибу? Священнику? Богу? Или тому, кто убил его сестру? Шиб, ты
спятил! Если бы он знал имя, то уж наверняка сказал бы родителям, ведь так?
Разве что его собственный отец и есть тот самый насильник-убийца... Но
вообразить себе Жан-Юга, который сначала насилует дочь, а потом сворачивает
ей шею, как цыпленку, было совершенно невозможно,
Все потянулись к причастию, кроме Шассиньоля, Клотильды Осмонд, Айши
и - как ни странно - Бланш, которая тоже осталась сидеть со склоненной
головой,
Андрие склонился над ней, слегка обнял за плечи и что-то прошептал.
Никакой реакции. Он произнес уже громче:
- Бланш, идем.
Она вновь коротко вздрогнула.
- Оставь меня!
Он сжал кулаки и отошел. На скулах у него выступили красные пятна.
Бабуля удивленно обернулась к ним:
- Что случилось, Бланш?
Никакого ответа, Бабуля с напряженным лицом села на место. Винни-Пушка
споткнулась, не дойдя до алтаря, и ухватилась за Поля Лабаррьера. Ноэми
Лабаррьер тихо всхлипывала, мелкие слезы катились по ее загорелым щекам
пятидесятилетней женщины, сохраняющей приличную форму. Интересно, она хорошо
знала Элилу? Или плакала из сочувствия к родителям? Шассиньоль, сидя на
скамейке, принялся кашлять и сморкаться. Айша повернулась к нему с полными
слез глазами. Он положил руку ей на плечо и так крепко сжал в знак
сострадания, словно это была сама Бланш. Энис задремала, на ее подбородок
стекала тоненькая струйка слюны. Аннабель, слишком маленькая для причастия,
оставалась на месте и ударяла ногой по стоявшей впереди скамейке, но не так
громко, чтобы это услышали.
Отец Дюбуа вновь заговорил. Все встали, сложив ладони перед собой. Шиб
молился об одном - чтобы все поскорее закончилось, чтобы несчастное тельце,