"Брижит Обер. Мастерская смерти " - читать интересную книгу автора

фантазируют... А может быть, Элилу узнала тайну Шарля и пригрозила обо всем
рассказать матери? Но зачем ее убивать, если отец тоже в курсе? Или, может,
Андрие решил, что тот случай был незначительным эпизодом в жизни Шарля, а
Элилу знала, что страсть настоящая? Возможно, она застала его с кем-то
еще... Например, с Шассиньолем или Лабаррьером... С кем-то, кто так боялся
разоблачения, что предпочел убить малышку. Да, но при чем здесь
изнасилование? Может ли один человек одновременно быть любителем малолетних
девочек и гомосексуалистом-убийцей?
А Бланш, которая захотела его увидеть, которая позволила ему держать
руку на ее руке так долго, - что ей на самом деле от него нужно?
И опять Шарль, спокойно заявляющий ему: "Вы влюблены в маму..." Какая
глупость! Если бы он был влюблен, то отдавал бы себе в этом отчет, разве
нет?
Что ж, он отдает себе в этом отчет. Он влюблен в Бланш. О'кэй, это
наконец произнесено. Да, он влюблен в эту ненормальную избалованную богачку.
И что теперь делать? Наставлять рога Андрие, чтобы тот, узнав об этом, нанял
русского киллера, который заживо сдерет кожу с обоих? Да какое там- он даже
не сможет спать с ней, она так его накрутила, что у него ничего не
получится... И потом, с какой стати ему спать с женщиной, которая для него
ничего не значит?
О, господи, Гаэль, кажется, тоже собиралась приехать завтра... Или нет,
у нее лекции... На всякий случай надо посмотреть, нет ли от нее сообщения на
мобильнике.

Интермеццо 2
Негритосова шлюха!
"Ах, ах, ах!"
Сучьи глаза!
Я тебя ненавижу!
Птичка на ветке
Успела сказать: "Чик-чирик",
Я голову ей проломил,
На куски разорвал
И сожрал.
Сырое мясо застряло в зубах...
Однажды, как зверь,
Я разорву тебя в клочья
И твоих шлюшек-дочек.
Скоро, поверь...


Глава 8

Семь часов утра. Шиб стоял на кухне, босиком, прижавшись лбом к стеклу.
Его измучила бессонница. Заснуть так и не удалось. Веки, казалось, весили по
тонне каждое. Снаружи бушевало море, исхлестанное проливным дождем. На
гребнях волн поднимались вспененные завитки. Ветер гнал темно-серые облака,
словно гаучо стадо овец. Старый деревянный понтонный мост захлестывали
потоки пены. Шиб представил себе моряков в желтых прорезиненных плащах,
рыболовные траулеры, швыряемые из стороны в сторону жестокой качкой, волны в