"Брижит Обер. Лесная смерть " - читать интересную книгу автора

разумеется. Теперь мне назначен усиленный курс реабилитации. Подчас у меня
бывает такое ощущение, будто я вся вибрирую - словно самолет, готовый
вот-вот оторваться от земли.
Кроме того, к нам последнее время довольно часто заходит Элен - вместе
с Виржини. Похоже, эта женщина чувствует себя очень одинокой. Она не раз уже
жаловалась на то, что Поль слишком много работает. Он занимает весьма
ответственную должность в банке и проводит там страшно много времени. А она
явно скучает. Обычно она устраивается в кресле возле меня в гостиной, и ее
нежный голос звучит, не умолкая. Элен рассказывает мне о погоде, о
созревающих фруктах, распускающихся цветах, о том, какого цвета небо, о том,
как движутся облака. У меня такое чувство, будто я обрела подругу. А Виржини
обычно торчит в кухне, возле Иветты. Мне она больше ничего не рассказывает
и, похоже, избегает меня. По-моему, в данном случае мы имеем не что иное как
великолепный образчик самой обычной ревности.
Не знаю, как бы мне исхитриться предупредить Элен о том, что Виржини,
вполне возможно, грозит опасность. Хотя в лучах нежного послеполуденного
солнца все эти истории об убийствах кажутся невероятно далекими. Может быть,
Виржини и в самом деле страдает избытком воображения.
Как бы там ни было, но когда Элен сидит рядом со мной, время уже не
тянется так мучительно долго. А сегодня я одна. Воображаю, будто разлеглась
в кресле возле бассейна, чтобы позагорать. Но мне трудно сконцентрироваться
на этих мыслях, ибо вчера вечером в Париже произошло какое-то жуткое
преступление.
Мне тогда очень хотелось, чтобы Иветта выключила звук, - я слышала
взволнованные голоса свидетелей, сирену "скорой помощи"; думала о лужах
крови, о терроризме, о том, что люди неспособны понять друг друга. Я думала
о себе. Об охватившем меня паническом состоянии. Думала о Бенуа, о его так
внезапно оборвавшейся жизни. Любая информация такого рода вновь и вновь
погружает меня в прошлое, а ведь мне так хочется оттуда вырваться. Кажется,
я начинаю понимать тех, кто и слышать ничего не желает о плохих новостях.
Звонок в дверь.
Вот так сюрприз! Явился тот самый комиссар, о котором мне рассказывала
Виржини. Иветта вводит его в гостиную. Трудно понять, что он делает дальше,
ибо воцаряется полная тишина. Наверное, он просто меня рассматривает.
- Мадемуазель Андриоли? Я - комиссар Иссэр из бригады по уголовным
делам.
Ага - значит, этого "Бонзо" на самом деле зовут Иссэр. Голос у него
звучит довольно холодно, чуть претенциозно. И почти без всякого выражения.
- Я же вас предупреждала: она не в состоянии что-либо ответить вам, -
напоминает ему Иветта.
Однако комиссар, невзирая на ее предупреждение, продолжает:
- Я не знал, что вы больны, поэтому прошу простить мне мой неожиданный
визит.
Определенно, он совсем недурно воспитан - для этакого-то типа с
клоунским лицом.
Иветта, мой ангел-хранитель - она, должно быть, топчется рядом с ним -
не выдержав, наконец поясняет:
- Комиссар пришел в связи с расследованием по делу об убийстве малыша
Массне. Я уже сказала, что мы не были с ним знакомы.
Мне слышно, как комиссар негромко произносит, обращаясь к ней: