"Аглая Оболенская. Исполни волю мою " - читать интересную книгу автора

указательный палец в потолок и подмигнул мне, - на высший бал знает только
Господь Бог и он сам. А Вам за Пушкина поставил пятерку, хотя и с минусом.
Соображения субординации, понимаете ли...
- А мне казалось он меня не любит.
- Ну, мы тут учим, Анна Владимировна. Любить студента в полномочия
преподавателя не входит.
- Валерий Сергеевич, вы не поняли, я говорю не о личной антипатии
профессора Осинова к моей персоне. Он не считал меня достаточно компетентной
в предмете.
- Да он и сам не ожидал от вас подобной работы. Мне признался - с
теорией у вас слабовато, на лекциях отвлекаетесь, часто не по делу. Зато на
практике Вы его удивили. Жалко, говорит, отпускать на вольное учение.
Чувствуется скрытый потенциал. Мыслите не по шаблону, делаете нестандартные
выводы.
Было приятно. Когда я откинула любовную лирику Сан Сергеича и
остановилась на нейтральном "Зима. Что делать нам в деревне, я скучаю...",
то еще не знала в какие дебри меня занесет. Ломанулась проторенным путем:
пересчитала все ямбы и хореи, наткнулась на обилие перрихиев в начале
стихотворения и почти полное их отсутствие в конце. Отсюда и неожиданная
мысль: тоска и меланхолия, а не дружеское посещение Музы батьковны побуждают
лирического героя взяться за перо и... "по капле, медленно" выдавить из себя
чудо - гимн русской женщине, апогей жизнелюбия и согласия с самим собой.
Америки я не открыла, примерила великому поэту свой жизненный принцип
"чем хуже - тем лучше". Меня лично он мобилизует. По-моему, Пушкину тоже
подошел. Что и было им доказано в поэтической форме. Может быть, его "Зиму"
под таким углом никто никогда не расматривал. Но в данный момент эта работа
сослужила плохую службу.
- Валерий Сергеич, так что Вы решили? Насчет перевода...
- Да что я могу решить? Дам добро, а не то и вовсе сбежишь. Ты
Гаранина, девица себе на уме, настырная, однако советую учиться, развивать
способности.
- Спасибо! Я Вам так благодарна!
- Погоди благодарить, выслушай. Подготовься как следует. Досдашь три
зачета и экзамен по древнерусской литературе экстерном. И переходи на второй
курс заочного отделения. Там программа иначе. Глядишь, осенью и на третий
курс переберешься.
Распрощались мы тепло и надолго, я чуть не прослезилась и на шею не
бросилась ректору с поцелуями и объятиями. Вовремя одумалась. Вложив в
улыбку всю степень благодарности, с достоинством удалилась.
На новую квартиру мы переехали только летом...

Следующий месяц превратился в кошмар. В течении двух недель я сдавала
экзамены и оформляла перевод, столкнувшись с бюрократией, как независимой
формой жизни, призванной эту жизнь всячески усложнять. Объяснение с Леной
тоже состоялось на повышенных тонах. В конце концов крикнув: "Мне не нужна
такая жертва!!..." - подруга перестала со мной разговаривать. Я смирилась,
решив принять все как есть. Поиск работы поначалу тормознулся не отсутствием
рабочих мест, а моими внешними данными. Везде, куда бы я не обращалась, меня
принимали за малолетку, причем хилую и низкорослую.
Но мир не без добрых людей, через третьи руки мне удалось найти по