"Аглая Оболенская. За миг до тебя " - читать интересную книгу автора

Он осторожно потрогал ткань, зачем-то понюхал и изумленно заглянул Поле
в глаза:
- Я забыл дать тебе денег?
- Да нет, дал, даже с гаком.
- Тогда почему ты вибрала самую дешевую?
- Какой ты глупый! - она обвила руками его толстую шею и чмокнула в
макушку. - Такой взрослый и такой глупый. Представляю, сколько стрижет с
тебя твой портной! Я перерыла столько материала, и он почти весь красивый и
дорогой, но тело в нем не дышит.
- Ай, умница! Скажи, откуда знаешь это?
- На личном опыте. Тетя Ира к нам приходила, я много чего перешила ей.
У нее платья старые, но сплошь импортные. Шелк, ситец, лен. Я тоже, как ты,
гримасничала - фи, мол, за границей и ситец! У нас его завались, вот нейлона
днем с огнем не найдешь. Что иностранцы, с жиру бесятся? А она говорит -
они, эти иностранцы, в отличие от нас не о красоте показной в первую очередь
пекутся. О здоровье своем драгоценном! Его же за деньги не купишь!
Полина давно решила, что шить будет Тамаре и не что иное, как кардиган.
Она много и подолгу листала семейные альбомы Цхеладзе, вглядывалась в
портреты девушки, написанные маслом, наблюдала за ее плавными движениями и
летящей походкой. Не ускользнул от юной портнихи и стиль одежды,
предпочитаемый Тамрико в будни и праздники - ее любовь к прямым и
трапециевидным силуэтам. В одной из своих прошлых жизней дочь Гии Цхеладзе
обязательно была испанкой, красивой, гордой, независимой сеньорой,
разбивающей сердца и благословляющей на подвиги. Генетическая память той
жизни зажигала девушку в танце, позволяла на какое-то время войти в себя -
давнюю, забыв о настоящем.
В шкафу-купе на самой нижней полке томился в ожидании своего часа
песочный норковый палантин из Тамариного детства. Легко расставаясь со
старыми вещами в пользу многочисленных родственников, его единственного
девушка хранила и лелеяла. На свой страх и риск Полина решила вдохнуть в
него новую жизнь. Раньше ей приходилось иметь дело лишь с куцыми лисьими
спинками и оленьими шкурами, а тут - густая переливающаяся норка! Пальцы
млеют от прикосновения... Норка-норочка, не тебя ли бедную дерзко кромсают
на мелкие-премелкие кусочки грубые портняжьи ножницы? Кружки, звездочки,
витые огурцы. У Полины никогда не было подобной роскоши, это облегчило
задачу порчи чужого имущества, но, несмотря на отчаянность предпринятого
шага, она чутко слушала шаги и шорохи за дверью. "Тамарка убьет меня, если
увидит! Я должна успеть. Должна..." Меховые частички одна за другой усеивали
детали пальто: спинку, полочки, рукава и бо-ольшой сюрприз в духе Испании -
мантилью. Именно мантилья навела Полину на мысль о меховом кружеве. Ей и
раньше нравилось придумывать всякие необычные замысловатые орнаменты. Рука,
послушная фантазии, двигалась в одном с ней ритме...
Очень долго оттягивала швея-новатор момент истины. До тех пор, пока
Тамрико сама не обнаружила пропажу из шкафа любимого палантина. Гия
Давидович застал дочь в слезах, отчаянии и груде разбросанной по полу
одежды.
- Что случилось, вах!
Полина в это время пряталась за его широкой спиной.
- Пока не знаю... Помнишь мою старенькую меховую накидку? Иногда, когда
мне грустно, я глажу мех, вспоминаю детство и становится легче. А сейчас я