"Побег в прошлое" - читать интересную книгу автора (Голубев Владимир)

Глава 37.5. Конрад – король Великой Польши.

Конрад все-таки столковался с главой Тевтонского монашеского ордена, называемого также Орденом Крестоносцев. Откуда у монахов столько денег не было непонятно никому, но в обмен на прибалтийские земли Конрад получил средства, позволившие ему нанять тридцатитысячную армию. Земли эти Конраду уже не принадлежали, шесть лет назад он отдал их по договору русским. Теперь, разорвав договор и оставив себе Пруссию, Конрад пытался продать один и тот же товар дважды. Вернее, Конрад получил деньги, за формальное право владения землей. Отобрав у племянника власть в Польше, Конрад смог собрать огромную армию. Кроме тридцати тысяч наемников, у него было пятьдесят тысяч польских рыцарей и ополченцев. И Балтийское и Галицкое королевства должны были перестать существовать.

Крепость состояла из одной башни, в диаметре около тридцати метров и шестидесяти метров в высоту. Стены башни пятиметровой толщины, из красного кирпича, вверху были соединены прочной дубовой конструкцией в плоскую крышу, помост для установки станковых арбалетов. По периметру были установлены пушки. Остров Хортица вытянулся с северо-запада на юго-восток на дюжину километров, шириной более двух километров.

Крепость стояла на гранитной скале, высотой тридцать пять метров, в северной части острова. К юго-востоку остров постепенно снижался, переходя в плавни. В южной части острова у Протолчьего брода было большое, торгово-ремесленное, поселение славян-бродников. Чтобы обойти пороги купцам приходилось местами тянуть лодки по берегу реки. Порожный участок реки растянулся на семьдесят километров. Перед долгой дорогой, после изнурительного волока, купцы отдыхали на острове. Охота для бродников, после строительства крепости, стала запрещена, но рыбы в протоках и озерах было столько, что бабы брали рядна и запаски и налавливали столько, сколько не наловить и неводом. Бродники не трогали дубовые рощи острова, считали их священными.

Жарким летним днем мальчик, командир огромной крепости, волей Пророчества названный Невским, охотился на волков.

Дубы, в тени которых паслись табуны лошадей и высокие травы, ковыль в рост человека, делали охоту сложной. Волки могли поохотиться на степных антилоп-сайгаков, коз или кабанов, но они повадились резать дорогих лошадей. И охотники в крепости вынуждены были устраивать засады на волков. День за днем. Облавы ничего не дали, волки уходили балками.

Трое братьев: Фёдор, Александр и Андрей были погодками. Фёдор был старшим, но командовать крепостью назначили десятилетнего Александра.

В военном училище каждый курсант обязан был убить волка. Один на один, имея только острый нож. Возраст братьев еще не подошел для испытания, но каждый торопился повесить на грудь волчий клык.

– Первый волк мой, – Александр не хотел никому уступать желанную добычу.

Летом от армии оставались две дивизии половцев на востоке, да одна дивизия на западе. Имения по семь-восемь дворов не могли полноценно содержать воинов. Им приходилось пахать и косить, а часто полоть, окучивать и убирать. Летние походы редки, с востока дороги перекрыты крепостями. Голубиная почта вовремя сообщит о набеге, и армия успеет собраться. Но все расчеты строились на монголов, а враг пришел с запада. Конрад в союзе с орденом захватил оба королевства за месяц. Рига выжидала, но готова была ударить в любой момент. Датчане осадили Ревель. Шведские разбойники захватили и сожгли корабельные верфи на Неве. Ни в одной крепости на западе страны не было пушек, а сами крепости не ремонтировались десять лет.

Из Венгрии, Франции, Голландии, Англии и даже Италии потянулись искатели приключений. Армия Конрада росла, как на дрожжах. Она достигла полутора сотен тысяч. В тевтонский орден поступило пополнение братьев, множество младших дворянских сыновей изъявило желание стать послушниками.

– Он первым начал. Сам напросился. Пся крев, – Счастливчик с трудом скрывал радость.

– Устроим широкомасштабную войну с применением ветряной оспы, через полгода некий «монах-путешественник» расскажет все детали Бату-хану. Тогда с монголами этот вариант совсем не пройдет. А против монголов у нас нет шансов, сражаясь честно. Единственное решение договориться с Конрадом, – Никита пытался найти выход.

– Монголы не идут с нами даже на временный союз. В битве на Калке был убит внук Чингисхана, – Валера еще раз подтвердил общеизвестную истину.

– У нас есть способ раздавить Конрада, и мы им не воспользуемся? Что это за «ветряная оспа»? – на совет был приглашен Ёрш, король Балтии.

– У нас есть способ, – подтвердил его друг Счастливчик.

– Хорошо. Захватим мы Польшу. Что это нам даст? Добавит нашей армии только три дивизии. Сейчас у Конрада наемники, ополченцы и крестоносцы. Нам они служить не будут, – Никита остался на своей позиции.

– Никита, ты рассуждаешь, как будто поляки уже имеют имперские права. Если дать волю Ершу и Галицкому наместнику, Ворону, то мы получим, после захвата Польши, дюжину полноценных дивизий. Ворон продаст всё население Польши арабам или туркам, а на вырученные деньги мы сможем содержать войска по образцу половецких дивизий. На шесть лет денег хватит с лихвой, – Светлана была беспощадна.

– Дайте мне двести тысяч регулярных войск, и я справлюсь с монголами, – Счастливчик обрел оптимизм.

– Это геноцид! – Коробов завел свою шарманку про права человека.

– У нас безвыходная ситуация, папа, – Светлана решительно давила.

– Светлана не зря снабжала Бату-хана подробными картами Польши и Венгрии! Монголы любят безлюдные земли. Им нужны пастбища, а Польша для них будет лакомый кусочек, – Счастливчик повеселел.

– Предлагаю следующее. Валера едет к Конраду с предложением: удовольствоваться западной половиной Галицкого и новыми землями балтийского королевств. Счастливчик отбирает в армии контингент до восемнадцати лет, они болеют без особых осложнений. Полк должен набрать. Батальон, переболевших ветрянкой воинов, у Счастливчика есть, он готовился к «полевым испытаниям». И десять тысяч двенадцатилетних детей, которые готовились для монгольской операции. Их можно использовать для угона скота и пленных, – Никита был краток.

– Я тяну время, или договариваюсь с Конрадом? – не понял Валера.

– Сможешь договориться, это будет удача. Но шансов мало. Он хочет уже весь юг.

– У меня не батальон, а целый полк «привитых». Я увеличил возраст при отборе. Все выжили. Полсотни всего пришлось отправить в отставку. Предлагаю послать в Польшу всех дворянских сыновей старше десяти лет. Наберем тысяч тридцать. Даже заболев, они смогут гнать и скот, и рабов, – Счастливчик увеличил себе армию.

– Я выезжаю на запад. Мне нужно, чтобы поляки захватывали заразных детей крестьян. Родителей заранее угнать на восток, – Светлану не смущали крестьянские слезы. Тысячи детей угонят поляки и крестоносцы в рабство. Нет никакой гарантии, что их вернут родителям.

Никита вспомнил жуткие сцены войны. Детские слезы. Детский дом, который он создал в первом балтийском походе.

– У меня есть одна мечта, чтобы открылась дверь, вошел Китин и сказал, что мы можем вернуться домой, – Никита говорил правду.

– Бросить всё ты можешь даже сегодня. Собираем манатки, грузимся на шхуну. Всей компанией бежим в Америку. Я давно это хотел предложить, – Валентин не верил брату.

– Никто никуда не побежит. Мы уже столько наворочали здесь, что убежать будет еще большей подлостью, чем та, которую затеваем в Польше, – Валера, неожиданно, проявил характер.

– Играть в благородство не будем. Если наши циничные планы окажутся к тому же неудачными, соберемся и удерем. У всех дети. Я, ради своих, кроме Польши, всю Европу туркам в рабство продам. Если потребуется, – характер у Светланы был не сахар.

– Предложение о бегстве в Америку позволяет остаться людьми. Когда польский план будет реализован, никто из нас не сможет спать спокойно, – Коробов смотрел умоляюще.

– Счастливчик справится без нас. Я согласен с отцом, – Валентин подошел к Коробову и обнял.

– Счастливчик справится. Но я, и ты, и отец, и Никита поможем ему сделать это с меньшими жертвами, – попытался уговорить Валентина Валера.

– Пока наши действия только увеличивали количество жертв. Я не понимаю в чем проблема? Ты половцев считаешь за людей? А варягов? Сейчас мы уничтожим весь польский народ, а через шесть лет и монгольский. Чем дальше, тем жутчее, – Валентин был раздавлен логикой событий.

– Если мы уедем, а Счастливчик сделает это без нас, то мы белые и пушистые?

– Уже давно нет. Но мы не будем знать, как всё произошло. Может всё будет совсем по-другому! Надоели бесконечные убийства. Чем дальше, тем масштабнее. Никогда не думал, что буду заниматься такой мерзостью.

– Уезжаете?

– Да!

– Я тоже с вами, – Никита внезапно сломался, не выдержал. Решил сбежать.

– Тогда я тоже с вами, – переменил мнение Валера.

– Я остаюсь со Счастливчиком. Без меня распространить заразу будет сложно. Ребята, останьтесь до окончания захвата Польши! Уедем все потом. Не хотите руки марать с продажей поляков, не надо. Дальше Счастливчик справится сам, – Светлана смотрела умоляюще. Коробовы переглянулись.

– Хорошо, – сказал Никита. Остальные согласно кивнули.

– Ты детей отбирай некрасивых. Маленьких и взрослых не бери. Нет. Лучше я сам скуплю всех детей-рабов, и отдам тебе, – засуетился Никита.

– Чем дети-рабы отличаются от крестьянских детей. Они меньше страдают? Поляки их не будут убивать, насиловать, морить голодом и бить? Давай сделаем это гнусное дело и убежим, как трусы. Каждый раз одно и то же! Рефлексующие интеллигенты!

Поднялся ветер. Ветви дубов зашумели, а ковыль пошел волнами. Александр увидел, прячущихся в траве волков и обрадовался. Сейчас!

Из-за бугорка выскочила пятерка всадников и спугнула серых хищников. Старший подъехал ближе.

– Срочный гонец из Киева. Вас троих лично, и всех воинов моложе двадцати, ждут на границе. Место сбора – Межибожье.

Счастливчик медленно отступал, не вступал в бой. Поляки почти вдвое превосходили русскую армию. Когда передовые отряды поляков наседали, их отгоняли лучники. Дважды в день, иногда даже чаще, доходило дело до прямого столкновения, и русские пускали в ход гранаты. Поляков уже приучили к осторожности. В день отступали на пару десятков километров.

Валера не смог переговорить с Конрадом. Польский король не принял русское посольство.

Прошел месяц, который Светлана попросила для подготовки. Счастливчик смог заманить поляков в долину реки, в ловушку, послал отряд заблокировать отступление, и стал ждать результаты разведки.

Русские крестьяне, за этот месяц, возвели поперек долины вал со рвом и невысокий забор. Через каждые сто метров насыпали холм и установили пару пушек. Все сорок пушек империи, все четыреста выстрелов картечи, все, оставшиеся, две тысячи гранат. Понятно, что это не остановит поляков, но сдержать первую атаку русские смогут. Лес по обеим сторонам долины был непроходим для всадника. Эта долина, была одной из немногих ловушек, подготовленных на западном направлении в последние годы. Поляки и венгры не рассматривались Никитой, как враги.

Ёрш доказывал Счастливчику, что они смогут остановить поляков здесь без всяких эпидемий ветрянки. Но оказался неправ.

Доклад разведки обнадежил русское командование, поляки уже болели в массовом порядке. Счастливчик назначил атаку на полдень, но утром, сразу после рассвета, поляки подошли ко рву, и, не обращая внимания на потери, забросали его фашинами, завалив сверху своими трупами. Казалось, что поляки потеряли страх смерти, частокол они растащили лошадьми, буквально в считанные минуты. Пушки успели сделать по два-три выстрела, а гранаты сеяли смерть, но не ужас. Линия укреплений была захвачена с огромными для поляков потерями, больше пяти тысяч пехотинцев были убиты в первый час битвы. Врага смог остановить батальон пикинёров. Три ряда панцирной пехоты сделали то, что не смогли сделать укрепления. Они встали на пути прорыва рыцарской конницы поляков и стояли два часа, выдерживая атаки, одну за другой. К полудню поляки выбили и это препятствие, и поле битвы стало напоминать свалку. Боевой дух поляков ломал дисциплину русских.

Запал наступления постепенно спадал, но было очевидно, что битва русскими проиграна. Численное преимущество у поляков было огромно.

Вторая половина дня не оставила полякам ни единого шанса на спасение. Как будто в песочных часах упала последняя песчинка, и, по мановению волшебной палочки, для поляков все пошло прахом. Всадники падали с лошадей на землю, пехотинцы останавливались и ложились умирать. Болезнь вызвала резкий скачок температуры и жуткую головную боль. Командующий передовым отрядом поляков, болел второй день. Боль накатывала волнами, затем перестала отпускать. Он не мог даже открыть, или закрыть глаза, ему казалось, что в голове находится спица, на которой закреплены ресницы, и стоит ему моргнуть, и он сойдет с ума от жуткой боли. Почти половина поляков оказалась здорова, но сломлена видом болезни своих товарищей.

Русские были испуганы страшным видом, покрытых язвами, лиц больных поляков. Они старались убивать поляков издалека, из луков и самострелов, в крайнем случае, копьём. Битва сразу превратилась в избиение. Здоровые поляки пытались скрыться в лесу, и только Конрад, во главе большого отряда рыцарей прорвал блокаду, уничтожив заградотряд. В итоге, более двухсот рыцарей, оставив оруженосцев погибать, налегке ускакали на запад. Через час первый половецкий полк прошел сквозь забитую умирающими врагами долину и атаковал отряд оруженосцев.

Александр с нетерпение ждал приказа. Его поставили командовать батальоном, но отправили в резерв. Старики презрительно смотрели на «молокососов». Старшему из них исполнилось от силы восемнадцать. Каменное, волевое лицо мальчишки не выражало ни капли нетерпения, или раздражения от грубых шуток «стариков». Счастливчик подъехал сам. Лично.

– Твоя задача меняется. Конрад уходит. Он опрокинул наш заслон. Сейчас половцы очистят для тебя дорогу. Лошадей можешь загнать, но польский отряд твоя тысяча должна догнать и остановить. Половецкий полк будет следовать за твоим батальоном. Они старше и гораздо тяжелее вас, хотя и лошади у них получше. Твоя задача остановить поляков. Стреляйте по лошадям, не жалейте их. Голова Конрада дороже всех его коней. Если даже ты положишь весь свой отряд, но половцы привезут мне голову польского короля, считай себя полковником.

– Кому оставить наши припасы? Это почти десяток килограмм лишнего веса.

– Выдели одного человека. Свалите все в кучу. Фляжку с водой оставьте себе.

Конрад скакал всю ночь. Дважды пришлось прорывать русские заслоны, поэтому рыцари не решились сразу бросить доспехи. Утром лошади еле брели. Крепость, с польским гарнизоном, была уже видна, когда из леса высыпали два десятка кавалеристов и быстро стали догонять две сотни поляков. Конрад с удивлением смотрел на бесшабашную атаку русских.

Александр разделил отряд на две части, не стал атаковать, и по полю обходил поляков. В голове гвоздем билась мысль: не дать ему уйти. Поляки замешкались на несколько минут, из леса показалась целая сотня кавалеристов. Первая двадцатка русских начала обстрел. Передние лошади поляков начали валиться на землю. Даже легко раненные, они не хотели скакать дальше. Громадный, серый в яблоках, конь Александра казался совсем свежим. Комбат уже обошел поляков на сотню метров и остановился, чтобы перезарядить самострел и прицелиться. Рядом стрелял из лука старший брат. Стрелы втыкались неглубоко, но лошади теряли ход, а кровь хлестала из ран ручьём. Одна из стрел случайно попала в высокого, крупного поляка. Тот выронил поводья и свалился на дорогу, под ноги лошадей.

– Поляки без доспехов. Бей их, – закричал обрадованный Александр. Его отряд перенес прицел на людей.

Прошло полчаса, и русские плотно окружили поляков. Мальчишки были в возбуждении от удачной погони. О смерти никто из них не думал всерьёз. Польский отряд медленно прорывался в сторону крепости, постоянно отбиваясь от наседающих русских. Поляки легко справлялись с подростками на дороге, но преимущество в стрелковом оружии было у русских. В польском отряде нашлось всего несколько лучников, выходцев с севера, но опытные воины убивали каждым выстрелом, легко пробивая легкие доспехи русских. Через час поляки проскакали половину пути до крепости, теряя на каждом десятке метров убитого рыцаря. Но всё-таки, казалось, что русские зря умирают, польский король невредим, и скоро будет в безопасности.

Русских полегло уже сотни три, а из крепости показался большой польский отряд.

Александр подумал, что ему не удастся выполнить приказ, через четверть часа кавалеристы из крепости ударят его отряду в тыл, и спасут своего короля. Он не видел, что из леса выезжает половецкий отряд.

Если бы луки были у всех, если бы стрел было больше, если бы гарнизон крепости поторопился, всё могло закончиться по-другому, полным уничтожением русских.

Поляки успели ударить в тыл русским, буквально опрокинув их, заставив спасаться бегством. Лишь пара сотен подростков услышала половецкий сигнал к атаке. Эти две сотни собрались вокруг Невского и не дали полякам сбежать.

Через несколько минут уже половцы, ударом с тыла, смяли остатки рыцарей. Затем, во встречной сшибке, одолели свежих поляков из крепости, и, воспользовавшись замешательством врага, ворвались в крепость.

Александр собрал свой отряд. Их осталось чуть больше сотни. Старший брат, Фёдор, погиб, младший был ранен. Но радость переполняла комбата, он выполнил приказ Счастливчика.

– Каковы полные потери? – Никита расхаживал по крепостной башне, из угла в угол. Башня была квадратная.

– Около десяти тысяч убитых и столько же раненых. Три-четыре тысячи не выживут. Еще тысячу потеряли, преследуя Конрада. Только что привезли его голову, – Счастливчик был счастлив.

– Александр Невский жив?

– Жив. Молодец, выполнил приказ.

– Ты послал детей на убой! На рыцарский отряд!

– Они оправдали моё доверие. По-другому нам Конрада было не догнать. Молодежь в полтора раза легче взрослого, лошадь не так устает.

– Ты послал детей воевать против рыцарей!

– Отличный размен. За двести рыцарей тысяча неумех. Я готов так меняться каждый день. Не страшно, бабы новых нарожают.

– Бабы новых нарожают? Бабы новых нарожают! – Никита стукнул кулаком по камню. Отбил руку и замолчал.

– Что ты на меня орешь? Светлана права. Слова её запомнить не могу, но смысл точный, судя по тому, как вы все рожи свои всегда кривите. Один среди вас мужик есть, и та баба. Хотели уехать, выметайтесь, – Счастливчик потерял былое уважение к старому другу.

– Шиш тебе. Останусь здесь. Не позволю. Не допущу, – сорвался на крик Никита.

– Тише, мальчики, успокойтесь, – Светлана попробовала остановить ссору.

– Никто не остается. Хотели уехать, поедите. Только сейчас не добром, а силком, – Счастливчик уже примерил на себя императорскую мантию, ему понравилось.

– Счастливчик, у тебя на лице прыщи от ветряной оспы. Это не ты, это болезнь говорить. Никита, не ссорься с другом. Ему сейчас нужен покой. Пойдем Счастливчик, я тебя провожу. Дам таблетку от головной боли. Страшная вещь эта ветрянка. Ничего. Всё будет в порядке. Ты выздоровеешь, – Светлана увела удивленного Счастливчика вниз.

– Какая, нахрен, ветрянка? У неё инкубационный период две недели? – удивленно спросил Никита. Но его никто не слышал.

Счастливчик умер ночью. Никита убивался по нему, как по родному. Ёрш успокаивал Никиту, и не мог даже заподозрить, что вчера между ними была крупная ссора.

– Подозрительная смерть, – дня через два признался Никита Светлане.

– Кроме тебя, никто не задаёт вопросов. Очень своевременная смерть. Эпидемия всё спишет. А про его отношение к тебе, и о его жажде власти никто узнать не успел. Думаю нам не нужно расследование его смерти. Даже если мы захотим свалить вину на монголов. Меньше шума и разговоров, – Светлана слишком жестко посмотрела на Никиту. Тот вспомнил, как боялся её в самом начале, когда она вышла замуж за Мышкина, и фактически играла первую скрипку в делах. А он, Никита, старше её на семь лет, дрожал после каждой своей аферы.

– Зачем ты так? Мы бы помирились! Не надо было его! Он был мой лучший друг!

– Главное слово был! Ты решил остаться, он был против. Началась бы борьба за власть. Могли пострадать мои дети. Я не считаю тысяч убитых с каждой стороны, войска бы разделились. Мне насрать на этих дикарей, но есть люди близкие мне.

– Кто поведет армию против монголов? Ты об этом подумала?

– Так далеко я не думаю. За шесть лет ты отберешь достойных. Комдивов и полковников у тебя много.

В Польше свирепствовал Ворон. Но, формально, командовал полковник Невский. Никита подтвердил присвоение ему Счастливчиком звания. Хотя этот ребенок был жесток не меньше взрослого Ворона. Он обвинил в смерти старшего брата поляков. Европа содрогнулась от чисток, устроенных малолетним командующим русским корпусом.

Жестокая действительность ломала судьбы людей. Их угоняли в рабство. Некоторым везло. По воле Императора, Визна была включена в состав королевства Балтии. Жителей ограбили, выгребли все драгоценности, золото и серебро, назначили на пять лет грабительские налоги, но оставили жить свободными на своей земле. Те даже не догадывались, что причина их везения Марыся, жена купца и мать двоих детей. Не догадывалась об этом и она сама, потому что не могла сопоставить случайно встреченного рыцаря Никиту и Русского Императора.