"Михаил Петрович Одинцов. Испытание огнём " - читать интересную книгу автора

до этого не летал. Ему вспомнился Киев, его родной довоенный городок, в
котором в последнюю предвоенную зиму они, молодые летчики, под руководством
Афанасия Михайловича Русанова учились ни тренажерах основам слепого,
приборного полета. Хорошо, что учились, но плохо, что мало. А вот сейчас, в
этом полете, он понял, что это "мало" может стоить и жизни, и невыполнения
задания.
Когда самолет в облаках переставал слушаться летчика, он отжимал от
себя ручку управления и выходил под облака. Взгляд на землю был для него все
равно, что глоток воздуха для искателя жемчуга после долгого пребывания под
водой. Но после нескольких глубоких вздохов Матвей снова набирал высоту и
уводил самолет в переливающуюся разными оттенками спасительную белую муть.
Наконец захождение в тыл было закончено. Теперь облака должны были быть
где-то сверху, так как из них разведку не проведешь. Но они были по-прежнему
союзником разведчиков и могли их выручить в трудную минуту, спрятать их от
истребителей врага.
Осматривать проселочные дороги и шоссе начали с запада. Войск
противника было много. Все двигались на восток. На проселках стояла густая
пыль. Фашисты не ждали советский самолет из своего тыла, поэтому зенитный
огонь открывали поздно, и разрывы снарядов оставались позади и не были
помехой.
Носов то включал фотоаппарат, то проводил записи увиденного прямо на
карте. А Матвей, выжимая из самолета максимальную скорость, пристраивался в
кабине по-всякому, чтобы видеть, что делается в воздухе, особенно за
хвостом. Главное сейчас для него - не просмотреть истребителей. Не увидишь
проиграешь бой. Увидишь - есть шансы обмануть, сманеврировать и
отстреляться, а может, и уйти в облака.
- Командир, - сказал Александр, еще тридцать километров - и наша
территория, точнее ожидаемая линия фронта.
- Понял, Саша! Если закончил район, давай пройдемся по колонне
пулеметами.
- Закончил! Давай я посмотрю за воздухом. Прифронтовая зона всегда
насыщена войсками и техникой, поэтому искать врага долго не пришлось.
Справа, на проселочной дороге были видна колонна крытых и открытых больших
грузовых машин с пехотой и пушками на прицепах. Осипов довернулся вправо и
пошел в атаку. Закончил стрельбу, вывел из пикирования и боевым разворотом
снова занял исходное положение для повторного захода.
Две машины горели.
Вторая атака. Когда у Осипова в прицеле появилась очередная машина, он
увидел, как через высокие борта вылезают и прыгают на землю солдаты,
поблескивая касками и оружием. Длинная очередь из четырех пулеметов - и
машину заслонили светящиеся точки трассирующих пуль.
Осипов стрелял и стрелял. Он не видел сейчас ничего, кроме этих машин,
падающих и разбегающихся солдат, а машины уходили из прицела вниз, под
самолет. Но тут до его сознания донесся испуганный крик:
- Земля! Выводи!
Осипов, еще не осознав всего, резко взял ручку управления на себя.
Сначала он видел землю и машины, которые неслись на него, а потом все
пропало. Сознание воспринимало только страшную тяжесть перегрузки,
вдавливающую его в сидение и темноту в глазах. По-том, уже ему стало ясно,
что самолет вышел из пикирования, что высоты хватило и он живой. Перегрузка