"Честь и достоинство унтер-офицера" - читать интересную книгу автора (Голубев Владимир)

Глава 22. Самодеятельность.

 Частная коммерческая инициатива сильно отличается от военной авантюры.

Восстание на кирпичном заводе, военные отряды киевлян и псковских сепаратистов прошли мимо сознания большинства новгородцев. Ладога привычно выдержала недолгую осаду, Новгород блокады псковских войск даже не ощутил.

Строительство морских судов, двухмачтовых шхун с косыми парусами, было целенаправленным актом Скворцова. Он планировал в ближайшие годы экспансию на Балтийском море, и захват морской торговли в свои руки. Для этого Скворцов совершил поход в степь. Воссоединение с крестьянами само по себе хорошо, а пулеметы на шхунах просто здорово. Патронов, по расчетам Скворцова, должно было хватить на пару сезонов. Ну, а затем, на смену пулеметам, должны были прийти пушки. Первые компостные кучи для производства селитры были заложены еще в начале лета, одновременно с началом строительства шхун.

Комбат сомневался в возможности за три года научиться лить пушки, а уж тем более, производить порох. Но приказ командира – закон. «Специалисты», отобранные из двенадцати тысяч жителей двадцатого века, изводили дорогой металл, пытаясь отлить бронзовую пушку.

Неожиданно развернулись «примаки». Во всех областях началось внедрение новинок из двадцатого века. Хотя называть новинками, известные со времен римлян, мельницы, или, используемые давно в Европе, пасеки, было неправильно. Исключения из правил стали применяться повсеместно. В новых избах появились русские печи. Другими стали сани, телеги, седла, сбруя, подковы. Начали валять валенки. Плотницкое, кузнечное дело обрело множество новых приемов. Изменилось даже ткацкое дело и выделка кож. Спрос на железо резко пошел вверх.


* * *

Новый год Фрост и Степан Багров встречали в Муроме. Радостно ехали они в город, да горек был гнев Скворцова. Очень зол был Василий на самовольство своих соратников. Василий хотел союза с великим болгарским народом, но Фрост и Багров все испортили. Скворцов отобрал у них всех пленных болгар, да еще штраф наложил за самовольный набег.

– Если я с болгарами помириться не смогу, то и Миките и вам, дорогие друзья мои, несладко придется, – грозился Василий.

Князь Юрий, сын князя Черниговского Ярослава, предложил себя послом в Волжскую Болгарию, раньше Муром поддерживал с Булгаром хорошие отношения.


* * *

– Не видать Миките доли в болгарском золоте и серебре, – проводил взглядом, исчезающие в сундуке Скворцова монеты, Багров.

– Обдерут его здесь, как липку. Не стоит ему в Муром ехать. Боюсь, с болгарами не помиримся, и с половцами поссоримся, – задумался расчетливый Фрост.

– До приезда Микиты неделя. Василий одумается.

– А с нами, по-твоему, можно поступать, как заблагорассудится?