"Владимир Одоевский. Opere del Cavaliere Giambattista Piranesi" - читать интересную книгу автора

тесное жилище. Едва почуяли они, что жилище их должно
ограничиться одними гравированными картинами, как возне
годовали на меня... Я уже был па смертной постели, как
вдруг... Слыхали ль вы о человеке, которого называют веч
ным жидом? Все, что рассказывают о нем, - ложь: этот зло
получный перед вами... Едва я стал смыкать глаза вечным
сном, как меня окружили призраки в образе дворцов, палат,
домов, замков, сводов, колони. Все они вместе давили меня
своею громадою и с ужасным хохотом просили у меня жизни.
С той минуты я не знаю покоя; духи, мною порожденные,
преследуют меня: там огромный свод обхватывает меня в
свои объятия, здесь башни гонятся за мною, шагая
верстами; здесь окно дребезжит передо мною своими
огромными рамами. Иногда заключают они меня в мои
собственные темницы, опускают в бездонные колодцы, куют
меня в собственные мои цепи, дождят на меня холодною
плесенью с полуразрушенных сводов, - заставляют меня
переносить все пытки, мною изобретенные, с костра
сбрасывают на дыбу, с дыбы на вертел, каждый нерв
подвергают нежданному страданию, - и между тем, жестокие,
прядают, хохочут вокруг меня, не дают умереть мне,
допытываются, зачем осудил я их на жизнь неполную и на
вечное терзание, - и наконец, изможденного, ослабевшего,
снова выталкивают на землю. Тщетно я перехожу из страны в
страну, тщетно высматриваю, не подломилось ли где
великолепное здание, на смех мне построенное моими
соперниками. Часто, в Риме, ночью, я приближаюсь к
стенам, построенным этим счастливцем Микелем, и слабою
рукою ударяю в этот проклятый купол, который и не думает
шевелиться, - или в Пизе вешаюсь обеими руками на эту
негодную башню, которая, в продолжение семи веков,
нагибается на землю и не хочет до нее дотянуться. Я уже
пробежал всю Европу, Азию, Африку, переплыл море: везде я
ищу разрушенных зданий, которые мог бы воссоздать моею
творческою силой; рукоплескаю бурям, землетрясениям.
Рожденный с обнаженным сердцем поэта, я перечувствовал
все, чем страждут несчастные, лишенные обиталища,
пораженные ужасами природы; я плачу с несчастными, но не
могу не трепетать от радости при виде разрушения... И все
тщетно! час создания не наступил еще для меня - или уже
прошел: многое разрушается вокруг меня, но многое еще жи
вет и мешает жить моим мыслям. Знаю, до тех пор не
сомкнутся мои ослабевшие вежды, пока не найдется мой
спаситель и все колоссальные мои замыслы будут не на
одной бумаге. Но где он? где найти его? Если и найду, то
уже проекты мои устарели, многое в них опережено веком, -
а нет сил обновить их! Иногда я обманываю моих мучителей,
уверяя, что занимаюсь приведением в исполнение какого-
либо из проектов моих; и тогда они на минуту оставляют
меня в покое. В таком положении был я, когда встретился с