"Майкл О'Двайер. Утопая в беспредельном депрессняке " - читать интересную книгу автора

походкой, как его папаша. Но те времена, когда он мог шутя разделаться со
всеми трудностями, возникающими в процессе съемки, явно прошли. А трудности
возникали постоянно. И еще эти советы, как лучше воплотить ту или иную
дурацкую идею, которая взбрела в голову заказчика.
"К черту. К черту их всех, - думал он. - Эти идиоты сами не знают, чего
хотят. И ведь они действительно ничего не понимают. Хотят, чтобы ты помог
разгрести кучи мусора в их головах".
Постепенно Виски создавал себе совершенно определенную репутацию.
Первое, что для этого требовалось, - заявить художественному редактору,
обязательно в присутствии заказчика, что тот ни черта не смыслит в своей
работе. Вторым шагом было привлечь на свою сторону заказчика, чтобы вместе
обрушиться на несчастного редактора. При этом люди, обращавшиеся с заказами
в рекламное агентство, почему-то непременно хотели, чтобы фотоработы
выполнял Виски. Он стал в некотором роде знаменитостью.
И только Элизабет знала, в каком напряжении он постоянно живет, хотя и
не подозревала о выпивке. Он был достаточно ловок, чтобы не попасться на
этом. Она стала помогать ему в переговорах с редакторами и клиентами, но
вместе с тем она и сама пыталась сделать карьеру, не связанную с его делами,
и в результате у нее оставалось все меньше времени, чтобы оберегать его
здоровье.
Проблема усугублялась тем, что они по-прежнему жили в доме де Марко.
Виски чувствовал себя неловко из-за необычайной щедрости Винсента,
который даже построил для него отдельную фотостудию. При этом уверял, что
строит конюшню. Виски ни о чем не подозревал до самого последнего дня, пока
не вошел в законченное помещение вслед за Винсентом и не увидел белые плавно
закругляющиеся стены, штативы, юпитеры, свернутые рулоном задники, маленькую
затемненную лабораторию - все, что требуется фотографу-профессионалу.
Благодаря всему этому напряжение, в котором пребывал Виски, лишь
возрастало. Как, скажите на милость, мог он отплатить Винсенту за его
великодушие? Конечно, это был дружеский подарок, но тем острее Виски
чувствовал себя виноватым из-за того, что не делится ни с кем своими
проблемами. Иногда ему хотелось рассказать Элизабет о ежедневном пьянстве
или Винсенту о своих болях. Беда в том, что в зеркале по утрам он выглядел
прекрасно. Все с ним было в порядке. Просто слегка переутомился. Слишком
много работы взвалил на себя.
Внешне он не изменился и потому боялся, что, жалуясь, будет выглядеть
глупо. Люди могли решить, что он просто распустился. К тому же не хотелось,
чтобы Винсент думал, будто Виски рассчитывает вечно сидеть на его шее. Но
больше всего он боялся того, что Элизабет сочтет его бездельником. Она в
последнее время работала как проклятая, и самое меньшее, чем он мог
отплатить, - не отставать от нее.
Но ему трудно было взглянуть на ситуацию со стороны. Он не видел, в
каком напряжении находится Элизабет. Не понимал, что ей уже тяжело
справляться с внезапными перепадами его настроения. Он медленно, но верно
становился все менее предсказуемым, все более отчужденным.
Элизабет же всерьез увлеклась фотографией, ее интересовали технические
детали, освещение, композиция, привязка к местности. А занялась она этим,
видя, что Виски теряет навыки - без конца возится с подготовительной
работой, делает лишние пробные снимки, неточно определяет расстояние до
объекта, - короче, тратит время и деньги на то, что раньше сделал бы не