"Элизабет Огест. По велению судьбы" - читать интересную книгу автора

помолвленной, но мешал шум пропеллера. Она откинулась на спинку сиденья и
принялась наблюдать, как земля уходит вниз.
- Как тебе нравится этот вид? - спросил Чарльз, когда они поднялись в
воздух.
- Чудесный, - ответила Элен, преодолевая приступ страха. Она еще не
говорила Чарльзу, что не любит летать. Хотя при необходимости и вступала на
борт самолета, но удовольствия никогда не получала. Лишь один-единственный
раз она хорошо себя чувствовала в полете. Это когда они с Питером спасали
семью летчика Пайерса. Наверное, просто некогда было бояться. Да, но ведь и
на обратном пути на место катастрофы она не испытывала страха, даже не
нервничала, призналась себе Элен. Получается, что небывалым для себя
спокойствием она была обязана присутствию Питера? "Ерунда, просто я слишком
тревожилась о Пайерсах и забыла о себе", - решила она.
Чарльз принялся показывать ей различные достопримечательности и, к
облегчению Элен, вполне довольствовался ее молчаливой улыбкой и кивками.
Когда они приземлились, Элен, все время полета крепко державшаяся за
край сиденья, едва сумела разжать пальцы. Но все-таки справилась с этим и с
достоинством покинула вертолет.
Пока лифт возносил их к ресторану на вершине горы, она пыталась вновь
обрести чувство радостного волнения, которое раньше всегда испытывала в
обществе Чарльза. Но ей по-прежнему было не по себе.
- Беру на себя смелость предположить, - сказал Чарльз, когда они
разместились за столиком у окна и заказали напитки, - что ты готова меня
простить. Другую возможность даже не хочу принимать в расчет. - Он
наклонился к ней и подкупающе улыбнулся. - Где бы ты хотела провести медовый
месяц? Я подумываю о Париже и Венеции. Оба эти города особенно хороши
весной.
- Я не была ни в одном из них.
Элен представила, как они с Чарльзом прогуливаются по улочкам Парижа, а
потом плывут в гондоле по Венеции. Но эти картины, вместо того чтобы
привести ее в восторг, только еще больше смутили.
- Я не уверена, что готова строить планы на медовый месяц.
Чарльз насупился.
- Никогда не думал, что ты можешь быть такой ограниченной. В самом
деле, ты ведешь себя как ребенок. Или тебе мало моего унижения? Чего ты еще
хочешь от меня?
- Я не просила тебя унижаться, - возразила она сухо.
Он взглянул на нее умоляюще.
- Что мне еще сделать, чтобы загладить свою вину?
Элен пожала плечами.
- Не знаю. - Выражение раскаяния в его глазах заставляло ее чувствовать
себя безжалостной. - Может, ты и прав, я и впрямь веду себя как ребенок. Но
я ведь никогда не была "светской".
Он снова улыбнулся и погладил ее по щеке.
- Это одна из черт, которые так восхищают меня в тебе. Я ненавижу себя
за то, что обидел такое невинное, доверчивое создание. Послушай, что, если
мы перестанем сейчас обсуждать наши отношения, а просто будем наслаждаться
едой и красотами пейзажа?
Элен сейчас больше всего хотелось остаться одной, но она уже пробовала
избегать Чарльза, и это отнюдь не помогло ей принять верное решение. Если