"Николай Огнев. Дневник Кости Рябцева (Повесть) " - читать интересную книгу автора

совет и предложили разобрать дело общему собранию. Общее собрание будет
завтра. Чем кончится - неизвестно, только мы не позволим называть себя
детьми.
Сегодня вышел первый номер стенгазеты - "Красный ученик". Сначала все
заинтересовались, а потом оказалось - буза. Статейки скучные. Написано всё
про ученье и чтобы вести себя хорошо. В редакционной комиссии - Сережка
Блинов и еще другие.
Получив записку: "Ты напрасно интересничаешь, все девчата не хотят
иметь с тобой ничего общего". Я и не знаю, как это интересничают.
Наверное - Лина. Она подружилась очень с этой новой девчонкой, Черной
Зоей, и они постоянно сидят у печки и шушукаются. Даже тогда, когда все
играют, они торчат у печки. Им, наверно, очень хочется, чтобы кто-нибудь к
ним прилез, а мальчишки и внимания на них не обращают. Очень нужно! Черную
Зою прозвали еще "Фашисткой", потому что фашисты тоже постоянно в черном
ходят. А она и не понимает, хоть и злится. Вообще наши девчата разбираются
в политике меньше, чем ребята.


8 октября.

Я только что из школы. Сейчас кончилось общее собрание, на котором
разбирали мое дело с Елникиткой. Умнее всех говорил Никпетож. Он сказал,
что все это пустяки, что каждый школьный работник должен уметь подходить,
а у Елены Никитишны подход еще не выработан, а выработается потом. А про
меня шкрабы говорили, что я грубый парень и что на меня нужно оказывать
моральное воздействие. А Зинаидища, или Зин-Пална, - это наша заведующая -
сказала, что я глубокий мальчик, но не умею сдерживать своих инстинктов.
Как это их сдерживать, я не знаю, а вот когда она называет меня
мальчиком - терпеть не могу! Но с Зинаидищей спорить трудно: в случае чего
позовет в учительскую - и давай отчитывать. После такой отчитки киснешь
целый день.
Дальше про общее собрание: ни с того ни с сего выступила Фашистка,
Зоя Травникова, и говорит, что со мной сладу нет, что я к девчатам пристаю
и прочее. Тут я обозлился страшно. Во-первых, я с ней и слова не сказал, а
во-вторых, она никаких доказательств представить не может. И вся наша
группа на нее зашикала, потому что это против всяких групповых правил -
доказывать на своего же товарища на общем собрании. В конце голосовали,
что я должен перед Елникиткой извиниться, а я сказал, что пусть раньше она
извиняется, что назвала нас детьми. Теперь дело пойдет на школьный совет.
Я так думаю, что Елникитка будет засыпать меня по естественной, вот и все.
Домой мы шли с Ванькой Петуховым, и Ванька говорит, чтобы я не
поддавался и что поддаваться - хуже. Ванька торгует папиросами, а патента
у него нету. Старший мильтон гонял-гонял Ваньку с угла, а Ванька все не
поддавался, и теперь мильтону надоело, и Ванька торгует сколько хочет. А
ему без торговли нельзя, потому что у него больная тетка и сестра, а
работник он один, да еще учиться нужно. Хорошо, что у меня отец - портной
и я у него один, а то бы тоже пришлось торговать папиросами.


10 октября.