"Иван Иванович Охлобыстин. Даун Хаус " - читать интересную книгу автора

позаражает.

Сцена 35. Квартира Гани. Продолжение.

Во входную дверь кто-то заколотил ногой. Потом дверь ухнула и в
квартиру протопала сама Настасья Филипповна.
- Что сволочь столичная!? Не ждали!? - крикнула она, явно наслаждаясь
произведенным впечатлением.
- Какая чаровница! - не удержал восхищенного вздоха князь. - Просто
сувенир!
- Чем обязаны Настасья Филипповна!? - встал на пути вошедшей Ганя и
понюхал воздух. - Слышу вы основательно под мухой. Поскандалить желаете или
от чистого сердца?
- Гавриил, отвали! - сдвинула его в сторону гостья и обратилась к
маме. - Слышали, что я за вашего дрочилу могу пойти?
- Чего это он дрочила-то? - вступилась за сына мать.
- Так кто ж не знает!? Все знают? Самый первый рукоблуд в столице, -
заверила Настасья Филипповна. - Но ни в этом дело. А дело в том, что я еще
не знаю, пойду или нет.
- Ты говори, да не заговаривайся, скажи спасибо, что в квартиру
пустили, таким как ты место ни в приличном доме, а в публичном, - крикнула
ей мама Гани.
- А куда я пришла, позвольте уточнить, тут самый, что ни на есть
бордель, причем дешевый, - огрызнулась гостья, - Вы же комнаты сдаете?
- Ой-ей-ей?! Все пропало... - тушеночная невеста нас всех разоблачила
вмешалась Варя. - Не твоего пьяного ума дело! Что же касается замужества -
это еще надо поглядеть - подходишь ли ты Гане или нет.
- Вот ты какова, Варя!? - еще больше распалилась Настасья Филипповна.
- Не пойму - чего тебя-то саму никто не берет!? Я бы взяла. Двор сторожить.
- Какой кошмар! - застонал Гавриил Ардалионович, доподлинно зная
характер сестры и заранее предчувствуя трагическую развязку.
Но случилось иначе, потому что за дверьми раздались громкие голоса и в
квартиру внесли Парфена Рогожина сломаной ногой вперед, следом за ним вошла
добрая дюжина пьяных молодцов.
- Стоять, бояться! Королевна моя! Снегурочка! - заревел он, глядя на
Варю. - Поедем на пароходе кататься!... - Но вдруг Парфен увидел среди
присутствующих Настасью Филипповну. - Как! И вы здесь! Жемчужина моя! Дайте
я вас немедленно поцелую!
- Парфеша, куда тебе целоваться-то, ты ведь облеванный весь!? -
возразила Настасья Филипповна, разглядывая Парфена..
- Чем обязан!? - выступил вперед Ганя.
- Обязан? - рявкнул Рогожин, - Еще как обязан! Помнишь, что ты у меня
на кремацию мамы денег занимал? А мама-то жива! Вот я и пришел тебя
поздравить и деньги обратно забрать. Давай мои денежки.
- Ложь! Наиковарнейшая ложь! - взвизгнул Ганя, - Он очерняет меня в
глазах общественности!
- Ах ты мерзавец! - накинулась на брата Варя, - Маму в гроб упек...
- Молчать! - накинулся на нее Ганя и намерился хлестануть ладонью по
лицу, но Мышкин перехватил его руку.
- Гавриил Ардалионович! - усовестил он. - Разве можно родственниц