"Булат Окуджава. Зал ожидания (Стихи) " - читать интересную книгу автора

* * * Д. Самойлову На углу у гастронома, на стеченье мостовых как два
древних астронома -два печальных постовых.
Что ж вы дремлете, ребята?! Собирайте-ка отряд: возле самого Арбата снова в
Пушкина палят.
Похудевший и небритый, приложась щекой к земле, он опять лежит убитый с
грустной думой на челе.
Пистолет старинный рядом, весь сюртук уже в крови, где-то, за потухшим
взглядом - крик надежды и любви.
Пушкин, Пушкин, счет обидам - очень грустная статья. Но неужто быть
убитым -привилегия твоя?
Пистолет стреляет прямо, да молва спешит в обход... Ах, ни бронза и ни
мрамор не спасают от забот.
И опять невежда скромный выбегает на Тверской и огромный перст погромный
водружает над Москвой.
И опять над постаментом торопливым инструментом воздвигают монумент, как
эпохи документ.
* * * Ребята, нас вновь обманули, опять не туда завели. Мы только всей
грудью вздохнули, да выдохнуть вновь не смогли.
Мы только всей грудью вздохнули и по сердцу выбрали путь, и спины едва
разогнули, да надо их снова согнуть.
Ребята, нас предали снова, и дело как будто к зиме, и правды короткое слово
летает, как голубь во тьме.
* * * Мой брат по перьям и бумаге, одной мы связаны судьбой. Зачем
соперничать в отваге? Мы не соперники с тобой.
Мы оба к сей земле пристрастны, к ней наши помыслы спешат, а кто из нас с
тобой прекрасней - пусть Бог и Время разрешат.
* * * Воспитанным кровавою судьбой так дорого признание земное! Наука
посмеяться над собой среди других наук - дитя дурное:
она не в моде нынче, не в чести, как будто бы сулит одни мытарства... А
между тем, чтоб честь свою спасти, не отыскать надежнее лекарства.
* * * Я живу в ожидании краха, унижений и новых утрат. Я, рожденный в
империи страха, даже празднествам светлым не рад.
Все кончается на полуслове раз, наверное, сорок на дню... Я, рожденный в
империи крови, и своей-то уже не ценю.
* * * Дома лучше (что скрывать?), чем на площади холодной: здесь хоть
стулья да кровать -там всего лишь флаг бесплодный.
Здесь, хоть беден, хоть богат, остаюсь самим собою. Здесь я - барин, там -
солдат и разлука за спиною.
* * * Красный снегирь на июньском суку-шарфик на горлышке. Перемолоть
соберусь на муку хлебные зернышки.
И из муки, из крупитчатой той, выпеку, сделаю крендель крылатый, батон
золотой, булочку белую.
Или похвастаюсь перед тобой долею тяжкою: потом и болью, соленой судьбой,
горькой черняшкою.
А уж потом погляжу между строк (так, от безделия), как они лягут тебе на
зубок, эти изделия.
* * * Корабль нашей жизни приближается к пристани, и райская роща все яснее
видна. Чем больше страдаем, тем ближе мы к истине, но чем ближе мы к истине,
тем все дальше она.